Колибри - Кати Хиеккапелто Страница 8

Юхани Раутио заканчивал деловой обед из нескольких блюд, во время которого была заключена перспективная торговая сделка, когда у него зазвонил телефон. Юхани мысленно чертыхнулся насчет своей рассеянности. Еще десять лет назад ответить на звонок в любом месте и в любое время считалось признаком успешного бизнесмена, но сегодня это говорило только о твоей неотесанности. А Юхани деревенщиной себя не считал. На переговорах с клиентами он стремился создать ощущение полной сосредоточенности, убедить их в том, что он существует только для них. Ведь даже ребенку не нравится, когда его отец или мать разговаривает по телефону, смотрит телевизор или читает газету, когда он пытается донести до них что-нибудь важное. Так что нужно демонстрировать исключительное внимание.

Юхани собирался сбросить звонок и смущенно попросить прощения у своего клиента, но, послушавшись внутреннего голоса, все же ответил. Впоследствии он счел эту ситуацию роковым доказательством существования отцовского инстинкта.

Звонили из полиции, просили прийти домой как можно скорее; его супругу Ирмели уже оповестили.

На этот раз Эско взял Анну с собой – наверное, Вирккунен смотрел из окна. По дороге они молчали. Анна подумала с горечью, что, наверное, к такому стилю работы со временем можно привыкнуть: либо мрачно молчать, либо, если уж общаться, то выкобениваться.

Ее первое впечатление о новой работе начало осыпаться, словно сухая кожа больного псориазом. Не совершила ли она самую большую ошибку в ее жизни?

Красный кирпичный дом Юхани и Ирмели Раутио находился в самом центре Салойнена, в старом коттеджном районе с большими участками и домами им под стать – один другого ухоженнее. Высокие деревья, густые живые изгороди и пышная растительность делали район симпатичным. Почти в каждом дворе виднелись ягодные кусты и грядки, конец лета сулил небывалый урожай. Анна подумала о виде с ее балкона, попыталась вспомнить, есть ли у соседей хоть какие-нибудь лютики. Нет. В свое время мама засаживала горшки цветами. Анна помнила ежевесеннюю суету на балконе: мамины руки по локоть в земле, тоненькие цветочные побеги в длинных ящиках, холодный бетонный пол балкона, скрученные коврики в сторонке, ожидающие окончания посадочных работ. И гордость в маминых глазах, когда она осматривала свой балкон. Ну да, красиво, особенно под конец лета, когда цветочное море прямо-таки переливалось через перила. Переехав в свою квартиру, Анна не посадила ни одного цветочка. Сейчас она заметила, что думает об этом с удивлением.

Юхани приехал домой одновременно с Анной и Эско. Они поздоровались за руку во дворе, представились друг другу и зашли. В доме прибрано, ощущение полного спокойствия. Анна подумала, что здесь ничто не кричит о богатстве, но его видно по сдержанному, со вкусом оформленному интерьеру – либо пригласили профессионального дизайнера, либо госпожа Раутио наделена редкостным талантом. Юхани проводил их в стильную гостиную, где каждый элемент был на своем месте.

– Желтый «Фиат Пунто» принадлежит вам? – Эско перешел сразу к делу.

– Да, – взволнованно ответил Юхани.

– Регистрационный номер AKR-643?

– Да-да.

– Знаете ли вы, где может находиться ваш автомобиль в данный момент?

– Что произошло? Его угнали?

– Ответьте на вопрос, а там посмотрим, касается ли вас это, – сказал Эско ровным голосом.

– Скажите, Рийкка попала в аварию? С ней все в порядке? Ответьте же, она в порядке? – закричал Юхани.

Анна и Эско переглянулись. В этот момент щелкнул замок входной двери, и, снимая на ходу велосипедный шлем, вошла раскрасневшаяся госпожа Раутио.

– Юхани, что происходит? Почему нас вызвали домой?

От волнения голос женщины казался напряженным.

– Давайте вы оба присядете, – произнес Эско участливо, но твердо.

«А он умеет вести себя по-деловому», – подумала Анна.

– Значит, так: этот самый автомобиль обнаружен рядом с беговой дорожкой неподалеку отсюда. У нас в связи с этим имеется несколько вопросов.

– Этой машиной пользуется наша дочь Рийкка. С прошлого года, ей исполнилось восемнадцать. Покупали ее для моей жены, это наша вторая машина. Но она ей не особенно пригодилась.

– Я предпочитаю передвигаться на велосипеде, – сказала Ирмели. – Не нужно специально ходить на фитнесс. Но где же Рийкка? Я, пожалуй, сейчас ей позвоню, – продолжила она, вставая с дивана.

– Значит, вашей дочери девятнадцать?

– Да.

– Она вчера заезжала домой?

– Нет, мы не видели ее уже несколько дней. Ирмели, не помнишь, когда она была здесь?

– На той неделе, заходила постирать белье, кажется, в среду. У Йере – это ее друг – стиральной машины нет. У них при доме есть прачечная, но Рийкка не очень любит ею пользоваться. – Ирмели неловко рассмеялась.

– Когда вы в последний раз созванивались?

– Она позвонила мне вчера днем. Просто так, поболтать о том о сем. Спросила только, можно ли ей взять с собой в Ювяскюля один наш старинный комод. Поступила учиться на психолога. Ей уже скоро переезжать.

– Ваша дочь делает пробежки? – спросила Анна и почувствовала, как напряглись ее плечи.

Ирмели и Юхани замолчали на секунду. Еще не произнесенное вслух вдруг вошло в их мысли.

– Да, – ответила Ирмели. – Рийкка начала бегать в июне, я купила ей кроссовки. Довольно дорогие, кстати, для студенческого бюджета. Она… Как бы сказать, ей кажется, что она полновата, тут нет ничего болезненного, в смысле анорексии или чего другого. Совершенно нормальное желание молодой женщины заботиться о своем теле, хорошо выглядеть.