Миллион причин умереть - Галина Владимировна Романова Страница 8

– Толенька, – мило улыбнулась она входящим. – Какими судьбами? Что-нибудь с мамой?

– Нет, нет, все в порядке, – поспешил он ее успокоить. – Мы по делу к вам, Вера Ивановна.

– Так у нас сегодня выходной, – она еще шире улыбнулась и, заметив их огорчение, замахала пухленькими ручками. – Да ладно вам беспокоиться. Это для чужих выходной. А уж вы-то...

Внимательным взглядом оценив норковый полушубочек Татьяны, дорогие сапожки и пару колечек с бриллиантами, Вера Ивановна удовлетворенно крякнула и, встав с места, открыла дверь в свой кабинетик.

– Идемте ко мне, а то здесь не дадут нам поговорить. То одно им нужно, то другое.

Под «ними» она подразумевала милицию, чьи представители сновали к ней то и дело, заведомо зная, что ни одна горсправка не выдаст таких сведений о жителях города, как Вера Ивановна.

Но в данном конкретном случае она лишь беспомощно развела руками.

– Ничем не могу помочь, ребята. Абсолютно ничем. То есть почти ничем...

Она оставила их в тесном кабинетике, размерами своими напоминающем встроенный стенной шкаф, и вскоре вернулась с картонной папочкой с содержимым всего в три тонюсеньких листочка.

– Так. – Вера Ивановна разложила на коленях листок убытия и копии документов на квартиру. – Яковлева Ольга Владимировна, 1975 года рождения. Проживала в Москве на Сиреневом бульваре. Паспорт старого образца был утерян, посему приехала сюда с новым и без отметок о выписке. Мне, конечно же, это показалось странным, но разве будешь задавать начальству вопросы?.. Н-да... Незамужняя, детей нет. Квартиру, в которой сейчас проживает, купила за месяц до приезда. И вот что мне показалось особенно странным.

– Что?! – Толик с Татьяной подались вперед.

– Числилась эта жилплощадь за неким Толмачевым Виктором Григорьевичем, осужденным на пятнадцать лет лагерей за грабежи и насилие. По имеющейся у меня информации, там он и преставился...

– А как же квартира?

– Квартира была приватизирована и отошла его двоюродному брату, жителю нашей славной столицы.

– Ага, вот она и связь прослеживается, – обрадовалась Танька. – Он ей хату и продал. И чем этот братец занимается?

– До недавнего времени тем же, чем и усопший. – Вера Ивановна недовольно покосилась в сторону нетерпеливой гостьи. – Грабежи, разбой. Принадлежал к какой-то группировке. Сведения мои весьма и весьма скудны в этом плане. Это уж я так, по крупице... По собственной инициативе занялась. Очень уж мне стало интересно, что это за милое дитя наш городок посетило.

Она еще долго и пространно объясняла Толику и его спутнице причину своего любопытства, побудившего ее заняться наведением справок. Ссылалась на одиночество, скуку, отсутствие внуков и каких-либо интересов, скрашивающих ее старость. Несколько раз уводила их в сторону от интересующей темы. Потом сызнова возвращалась к ней.

Неизвестно как Татьяне, но Толику-то было доподлинно известно, что у Веры Ивановны дома был преподробнейший архив, содержимому которого позавидовали бы служители Третьего рейха. И то, что она сейчас испытывает нечто вроде неловкости, подсказывало ему, что в случае с Ольгой у вездесущей архиваторши случился прокол.

– Просто нигде и ничего... – выдала Вера Ивановна в заключение и обескураженно развела руками. – Отследить ее жизнь у меня нет возможности. Так что приходится довольствоваться тем, что есть.

– Вера Ивановна, – Толик, хорошо знавший ее манеру вести беседу, хитро ей подмигнул и заговорщически прошептал: – Но ведь что-то же вас насторожило? Нечто такое, что и заставило вас обзванивать давних столичных подруг?..

– Ох, Толик! – Она довольно засмеялась, колыхаясь всем телом, а его, слава богу, было предостаточно. – Тебе бы в милиции работать, а не штаны просиживать в твоей конторе... Да, конечно же! А вас бы не насторожило, что договор купли-продажи составлен месяц назад, а хозяин квартиры, подписавший его, уже как полгода в гробу?..

Торжествующий блеск глаз Таньки мог соперничать сейчас с неоновыми всполохами молнии. С видом собственницы она смахнула с Толиного плеча несуществующую пылинку и почти тут же засобиралась.

– Вы уже уходите? – Вера Ивановна, несказанно удивившись, поднялась следом за ними. – Но я еще не все сказала...

– А нам больше ничего и не нужно. – Танька подтолкнула замешкавшегося Толика к двери. – И так все ясно как божий день – девка дрянь и аферистка, если не сказать больше. Стоило ей появиться в городе, как началось повальное сумасшествие среди ее коллег, убийства...

– Пока только одно, – Кулешов вяло попробовал ее остановить.

– Не за горами второе! – издала Танька гортанно. – Коли хата у нее с бандитского плеча, если можно так выразиться, то чего еще от нее ждать?!

– Ну... деточка, – Вера Ивановна недовольно пожевала губами, посмотрев на Татьяну, и неожиданно погладила Толика по руке. – Не расстраивайся так, Толенька. В этой истории не все понятно. Да и квартиру она могла купить у каких-нибудь бандитов, совершенно об этом даже и не подозревая. Н-да... не подозревая...

Уловив в ее интонации нотки неуверенности, Толик вдруг с удивительной тоской в сердце понял, что Вера Ивановна чего-то ему не договаривает, и это что-то, очевидно, и является самым сенсационным сообщением на сегодня. Но то ли решив пощадить его чувства, то ли чувства Татьяны, ревностно следящей сейчас за каждым его вздохом, Вера Ивановна не пожелала проронить об Ольге более ни единого слова.

Они обменялись дежурными любезностями и попрощались, оставив пожилую женщину допивать свой остывший чай, заваренный духовитыми листочками мяты...