Фронтовик стреляет наповал - Юрий Корчевский Страница 8

– Нам же результат нужен. Я его получил, стрелять не собирался, а слова к делу не пришьешь.

– Ты все же поаккуратнее.

Поехали в отдел, там Феклистов уже медленно, внимательно изучил протоколы допросов, сделал себе пометы в блокноте. Зазвонил телефон. Николай Иванович посмотрел на часы.

– Десять часов вечера. Неужели дежурный?

Если дежурный, значит, происшествие, надо выезжать. Начальник угро снял трубку.

– Феклистов у аппарата.

Андрей разговор не слышал. Николай Иванович односложно отвечал:

– Да, да, помню. Если я сейчас подъеду, не поздно? До встречи.

Феклистов убрал документы в сейф.

– Едем к соседям. Там по Болотникову кое-что нашли.

На этот раз гэбэшник был в форме, а не в штатском.

– Здравствуй, Владимир Васильевич! – поприветствовал офицера Феклистов.

– Здоровались уже, садитесь.

Оба оперативника сели.

– Болотников ваш по нашему ведомству проходит. Можно уже сказать – проходил, в розыске был. В сорок третьем и сорок четвертом служил немцам, полицаем в карательном батальоне. В Белоруссии партизан расстреливал, мирных жителей, в Польше наследил. Потом следы его теряются.

– Скорее всего, ранен был, немецкий хирург его оперировал.

– Мы тоже склоняемся к такому мнению. В его розыскном деле даже фото его есть, где он в немецкой форме. Можете посмотреть.

Лейтенант МГБ положил на стол фото. Оба оперативника склонились. На снимке трое мужчин в немецкой форме. В центре – точно Болотников, оперы его сразу опознали. Андрей и других поглядел. Полицай справа от Болотникова немного голову к центру повернул во время съемки. Снимали на немецкую «Лейку», оптика на фотоаппарате хорошая, детали четкие. Так вот, мочка уха у полицая разорвана. Вот только зубов не видно, губы сомкнуты. Час-полтора назад о такой особой примете раненый бандит говорил.

– А это кто? – ткнул пальцем Андрей в полицая.

– Некий Гурин Григорий Никифорович, тот еще зверь. Младенцев убивал. Раскрутит за ноги и головой о стену или столб. Тоже в розыске. А почему вы интересуетесь?

– Примета интересная – рваная мочка левого уха. Мне о такой подследственный недавно говорил.

Лейтенант насторожился, как охотничья собака стойку сделал, взялся за блокнот.

– Кто, где и когда говорил?

– Он ранен, при задержании сопротивление оказал. Сейчас в городской больнице, фамилия его Трегубов.

– А левого не узнаете?

– В жизни не встречал, на фото не видел.

– Получается – обоюдополезная встреча вышла? – подвел итог Феклистов. – Время позднее, отдыхайте.

Когда вышли из райотдела МГБ, Феклистов укорил Андрея:

– На кой черт ты о Трегубове гэбэшнику сказал? Мог бы дня через три-четыре.

– Да в чем проблема?

– Он его может в свою больницу, гэбэшную, перевести, тогда нам Трегубова не видать.

– Трегубов – бандит, грабитель, но не он же в полиции служил.

– Трегубова трясти будут, как грушу. И быстро не выпустят.

По причине позднего времени разошлись на отдых. У Андрея в желудке сосало от голода. Как позавтракал он утром, так и не ел больше.

Лечь спать не евши? Нет, вроде говорят, что перед сном есть вредно, но еще неизвестно – что лучше, голодному заснуть тяжело.

Андрей направился на вокзал. Он был открыт круглые сутки, и при нем буфет. Пассажиры с проходящих поездов иной раз заскакивали купить бутерброд, местные заходили попить пива, особенно те, кто вечером работу заканчивал. К удивлению Андрея, почти все столики оказались заняты. Ели, пили пиво, украдкой под столом доливая в кружки водочку, чтобы буфетчица не видела. Как же без «ерша»? Пиво без водки – деньги на ветер.

Андрей взял пару бутербродов с одесской колбасой, стакан горячего чая. Поискал свободное место, присел. Пассажиров с проходящих поездов не было. Москва рядом, уезжающие из столицы затаривались едой на площади трех вокзалов. Местные расслаблялись, работяги с суконной фабрики. Большинство работающих там – женщины, но и мужчин хватает. Наладчики оборудования, шофера, снабженцы. Андрей откусил большой кусок бутерброда, отхлебнул из стакана. Чай горячий, сладкий, и заварка хорошая, не спитая. Чем по ночам баловались буфетчицы.

Пока жевал, профессионально «мазнул» по лицам. Нет ли тех, кто в розыске? В дежурке висели фото, место жительства и описание преступления. Иногда вывешивали фоторобот, но по нему опознать сложно, деталей нет, а под описание – рост 170–175, лицо овальное, волосы русые, одет в черные брюки и синюю рубашку, – подходил каждый второй мужчина.

Никого, заинтересовавшего Андрея, не было. Он занялся едой. Сейчас доест по-быстрому и в общежитие – спать! В желудке приятное тепло появилось, не хотелось вставать. Диктор объявил, что до отхода электропоезда на Москву остается десять минут.

Не хочется вставать, здесь бы, на стуле, и уснул. Андрей поднялся. До общежития два квартала, он их за десять минут пройдет. У выхода из вокзала на перрон назревал какой-то скандал. Пацаненок лет двенадцати вцепился в рукав полупальто мужчины, канючил:

– Дяденька, отдай билет, я его покупал.

Дядька дергал рукой, пытаясь освободиться. Из боковой двери вышел милиционер, направился к пареньку и мужчине.

«Пусть транспортная милиция занимается, их вотчина», – подумал Андрей.

Милиционер сказал:

– Почему шумим, граждане? Ваши документы, гражданин!

В послевоенные годы для выхода на перрон надо было иметь билет на поезд, а встречающим покупать билет для выхода к поездам. Стоил перронный билет недорого, тридцать копеек. Похоже – мужчина выхватил билет у подростка. Мужчина полез за отворот пальто за документами.

Андрей отвернулся, шагнул к выходу из вокзала, что на улицу вел. Проверка документов – рутинная процедура, сам не раз проверял.

И вдруг вскрик, истошный вопль женщины. Андрей резко обернулся. Мужчина рванулся в дверь, ведущую на перрон, а постовой лежал на полу, раскинув руки. Выстрела не было. Ударил мужчина постового? Неуж так сильно? Подбежал к распростертому постовому, а из-под него кровь.

Ножом ударил, в левый бок. Паренек рядом стоит, застыл от ужаса.

– «Скорую» вызывай срочно! – крикнул Андрей буфетчице.

Потом ворвался в боковую дверь, где находился линейный пункт транспортной милиции. Дежурный недовольно поднял голову. Кто, дескать, посмел так бесцеремонно ворваться?

– Постового ножом ранили. «Скорую» вызови! Я оперативник угро! – Андрей показал удостоверение. – Постовые есть?

– На перроне один, смотрит за посадкой в электричку.