Последняя надежда обреченных - Ирина Градова Страница 8

– Я не желаю разговаривать! – рявкнула хозяйка квартиры и попыталась захлопнуть дверь, но капитан успел протиснуться в прихожую.

– Если ваш муж дома, – сказал он, – мы зайдем попозже. Если же нет, то в ваших интересах, Марина Леонидовна, поболтать с нами по душам, потому что в противном случае мы вызовем вас повесткой и просто не сможем скрыть от вашего супруга, чем занималась его благоверная буквально еще год назад!

Женщина заметно побледнела и отступила в сторону, пропуская сыскарей в квартиру. Гаврилов подивился, как быстро шеф сумел найти подход к свидетельнице.

Квартирка оказалась небольшой, но ухоженной. Марина Леонидовна провела мужчин в гостиную и предложила им расположиться на диване. Сама она опустилась в глубокое кресло и сцепила руки на коленях.

– Что вы хотите знать? – тихо спросила она, потому что Фисуненко молча осматривался и не спешил начинать разговор.

– Что ж, – сказал он, – как вы уже знаете от моего коллеги, – он кивнул в сторону Гаврилова, – ваш приятель Гаджиев вчера был найден убитым…

– Не смейте называть его моим приятелем! – воскликнула женщина, с вызовом глядя на майора. – Это не человек, а настоящая сволочь! Вы же ничего, ничего не знаете!

– Так расскажите, – согласился Фисуненко, откидываясь на спинку дивана. – Мы за этим к вам и пришли!

Марина Федорова родилась в небольшом городке под Москвой. С одной стороны, вроде бы столица близко, с другой – еще больше чувствовалась разница в уровне жизни. Марина всей душой стремилась в Москву. Несколько раз ей удалось съездить туда с классом во время каникул, и она была потрясена размахом столичной жизни. Ее не интересовали Третьяковская галерея и Царь-пушка: Марина широко открытыми глазами пожирала витрины московских магазинов!

После окончания школы она устроилась работать на птицефабрику. Девушка ненавидела свою работу, но делать ничего не умела, поэтому мечтать о лучшей жизни не приходилось. Ее мать, которая воспитывала Марину и ее младшую сестру одна, служила на железной дороге и получала мизерную зарплату. Она считала, что ее старшенькая очень даже неплохо устроилась, так как получала в два раза больше матери!

Однажды в одной из столичных газет девушка обнаружила объявление следующего содержания: «Требуются девушки от семнадцати до двадцати пяти лет для работы в танцевальных клубах за рубежом. Опыт не обязателен. Возможно обучение». И Марина ухватилась за этот шанс. По возрасту она как раз подходила, а опыт работы, как гласило объявление, значения не имел! Кроме того, впереди замаячило вожделенное слово «заграница». Никто из ее городка не уезжал дальше Москвы, и Марина уже представляла себе, как ей рукоплещут клубы Европы и Америки!

Девушка уволилась с фабрики, собрала нехитрые пожитки и, получив благословение матери, укатила в столицу. Она разыскала офис, адрес которого указывался в объявлении. Правда, немного смущало то, что он находился на окраине Москвы в здании, которое выглядело довольно ветхим. Но встретили ее приветливо. Молодой человек приятной наружности, представившийся Борисом, подтвердил, что все, написанное в объявлении, – чистая правда, и что Марина им идеально подходит. Он сказал, что им нужны девушки славянской наружности, так как выступать предстоит в восточных странах. От перечисления названий этих самых стран у Марины закружилась голова: Эмираты, Тунис, Турция, Египет, Греция… Правда, продолжал Борис, обучение проводится не в Москве, а прямо на месте, и оно не бесплатно, как и отправка в страну, где Марине предстояло работать. Кроме всего прочего, пока она не получит первую зарплату, фирме, которая ее наняла в лице Бориса, придется платить и за ее проживание и питание. Поэтому в контракте указана сумма, которую девушка должна выплатить организации за предоставленный «кредит». При виде цифр Марина потеряла дар речи, но Борис рассмеялся, заверив, что ее ежемесячная зарплата будет такой высокой, что данная сумма покажется ей смешной, и она выплатит ее быстро. Борис тут же предложил подписать контракт.

– Понимаете, – говорила Марина капитану, – я слышала слово «контракт» только в кино и понятия не имела, как он должен выглядеть. Мне понравилось, что он короткий и не пришлось тратить много времени, чтобы с ним ознакомиться. Я и представить не могла, что попала в полную зависимость от этой «фирмы», и с момента подписания контракта уже должна им огромную сумму и проценты, которые постоянно растут!

Через две недели Марину снова пригласили в офис. Она узнала, что все документы успешно оформлены, и работать предстоит в ночном клубе в Стамбуле. В течение первого месяца ей обещали обучение восточным танцам, счет за которое оплатит фирма. В дальнейшем из Марининой зарплаты будут вычитать определенную сумму на покрытие этих расходов, а также проценты, которые и составят прибыль фирмы.

В аэропорту Стамбула руководитель группы девушек отобрал у всех паспорта, объяснив, что это необходимо для оформления права на работу в Турции. Больше своих документов они не видели. Девушек привезли в какой-то дом на окраине Стамбула. Как потом оказалось, это был рабочий район города, а вовсе не один из шикарных кварталов, фотографии которых им демонстрировали в агентстве. Дом выглядел старым, стены отчаянно нуждались в покраске, а потолок – в штукатурке. Их поселили в комнаты по шесть человек. В ванной не было горячей воды, но это оказалось только начало! Вечером приказали собраться в общей комнате, где девушек представили огромной тетке с лицом, похожим на физиономии деревянных идолов с острова Пасхи. Тетку звали Латифе, и один ее вид наводил ужас. Поджав толстые губы, она принялась осматривать вновь прибывших. Латифе заставляла их открывать рот и внимательно проверяла зубы, щупала девушек за грудь и зад. Наконец, удовлетворенная осмотром, женщина сказала по-русски с акцентом:

– Ладно, сойдут.

И тут «гостьи» из России узнали, чем именно им предстояло заниматься на турецком берегу. Танцами здесь и не пахло! Латифе откровенно заявила, что девушек привезли для занятий проституцией. Марина испытала настоящий ужас, но еще больше она поразилась, что отнюдь не все девушки выглядели удивленными или напуганными: очевидно, они предполагали такой расклад, но тем не менее согласились на работу!

Латифе сказала, что ее не интересует, на что они подписывались: главное сейчас – отработать деньги, которые «фирма» на них потратила. Некоторые девушки возмутились и потребовали, чтобы им вернули паспорта и позволили связаться с российским консульством в Стамбуле, но Латифе только рассмеялась, уперев унизанные перстнями руки в толстые бока. Потом она повернулась к двери и крикнула что-то по-турецки. В помещение вошли два здоровенных мужика.

– Познакомьтесь, девочки, – сказала она. – Это – Кадер и Хаким, они работают со мной. Если кого-то что-то не устраивает, сразу же обращайтесь к ним: они быстро улаживают все проблемы.

Новенькие не сразу поняли, что Латифе имела в виду, но озарение не заставило себя ждать. Тех, кто требовал немедленной отправки домой и аннулирования контракта, увели, а вернулись они в свои комнаты в таком истерзанном виде, что последние сомнения отпали сами собой: девушки теперь – рабыни Латифе, которая содержит публичный дом, и все они с этого момента полностью зависят от ее милости.