Соленый ветер - Сара Джио Страница 8

Герард уверенно вел меня по танцполу, я положила голову на лацкан его пиджака, закрыла глаза и позволила ему лидировать, как всегда, ни на секунду не перехватывая инициативы, и вслушивалась в слова песни.

– Герард, – прошептала я, – ты думал о войне? Об отправке на фронт?

Он отстранился и посмотрел мне в глаза:

– Любимая, если ты беспокоишься, что меня мобилизуют, то напрасно. Отец уже обо всем позаботился.

Я нахмурилась.

– Но, – начала я и тут же остановилась, пытаясь подобрать слова, – разве тебя не волнует, что…

– Волнует что?

Я отвлеклась – краем глаза заметила у входа в сад какое-то движение. Кто-то махал рукой, пытаясь привлечь мое внимание. Свет танцпола затемнял окружающее пространство, но мне удалось разглядеть, кто именно. Китти. Она стояла за садовыми воротами. Ворота заперты? Почему она не заходит? Она поднесла к глазам носовой платок. Нет, явно что-то не так.

Песня закончилась, и к нам присоединились несколько пар. Я прижалась к Герарду поближе и прошептала:

– Ничего, если эту мы пропустим?

Он удивленно улыбнулся и кивнул. Я поспешила к воротам. Китти сидела на тротуаре, уронив голову на колени.

– Китти, что случилось? – Я наконец разглядела ее лицо: потекшая от слез косметика, красные от слез глаза.

– Ты, наверное, думаешь, что я ужасная, отвратительная подруга, – всхлипнула Китти и вновь опустила голову.

Я погладила ее по голове, тщетно пытаясь убрать выбившиеся пряди. Я еще никогда не видела ее кудри в таком беспорядке.

– Конечно нет, милая. Что случилось? Расскажи.

– Анна, прости, что так подвела, – вздохнула она. – Должно быть, ты считаешь меня никудышной подругой. И правильно. Я плохой, недостойный тебя друг.

Всхлипы продолжились, я вытащила из складки платья свежий носовой платок.

– Чушь, ты мой самый дорогой друг.

Китти высморкалась и посмотрела на меня пугающе горьким взглядом. Ее переполняли грусть и какое-то отчаяние. Эта девушка стояла на пороге решительного шага. Я отвела глаза.

– Я приехала много часов назад, но не смогла войти.

– Да почему же?

Она снова высморкалась.

– Мне невыносимо смотреть, как ты уходишь.

– Но, Китти, я никуда не уезжаю.

– Но ты выходишь замуж. Все изменится. Я знаю, что должна за тебя радоваться, но думаю лишь о том, что тебя теряю.

– Китти, ты никогда меня не потеряешь!

Она посмотрела на меня.

– Потеряю. Это естественный ход жизни. Просто я еще не привыкла, – она указала на вечеринку за забором, – поэтому и не смогла прийти. Анна, мне так жаль.

– Не нужно извиняться, – твердо сказала я, взяв Китти за руку, и стерла краем платья слезу, сбежавшую по ее щеке.

– Анна, – начала Китти немного отстраненно, – я должна тебе кое-что рассказать.

Я отпустила ее руку.

– Что?

– Тебе не понравится.

– Все равно говори, – поторопила я.

– Я приняла серьезное решение насчет будущего. Ты двигаешься вперед, и я должна тоже.

– Китти, о чем ты?

Она глубоко, взволнованно вздохнула:

– Ты помнишь, что мы друг другу пообещали, когда поступали в медицинское училище?

Я кивнула:

– Да. Мы поклялись, что никогда не станем такими, как наши матери.

– Именно, – подтвердила она, глядя перед собой, – что мы хотим другой жизни, более значимой.

Я нахмурилась:

– Китти, если ты хочешь сказать, что, выходя за Герарда, я…

– Нет, – быстро перебила она, – я имею в виду вовсе не это. Просто я подумала, что мне надо как-то изменить свою жизнь. Я думаю об этом давно, еще с тех пор, как появились первые слухи о войне, но сегодня, Анна, я точно поняла, что надо делать.

Мои пальцы крепко сжались.

– Я уезжаю, – сообщила она, – далеко на юг, на океан. Поступаю в корпус медсестер, чтобы помогать на войне. Сегодня я ездила в город, в центр регистрации волонтеров. Анна, им нужны квалифицированные медсестры. Их отчаянно не хватает. Для меня это – шанс сделать что-то стоящее в жизни.

Меня переполняли эмоции. Я вспомнила рассказы об островах из писем Норы – душные ночи, звезды, такие близкие, что, кажется, их можно потрогать рукой, красота и загадка, страх разрушения и войны, таящийся на каждом углу. Мужчины. Я осмеливалась о таком только мечтать. А Китти собирается туда поехать.

Я пнула ногой камень.

– Ты уверена?

– Да, – мягко сказала она.

Я вздохнула.

– Послушай, – продолжила Китти, – ты выходишь замуж. Все вокруг женятся или уезжают учиться или еще куда-нибудь. Я не хочу просто сидеть здесь и смотреть, как все меняется. Я хочу перемен.

Да, перемены ждали нас обеих, хотелось нам того или нет. А теперь мы смотрели им прямо в глаза, и я не могла превозмочь сердечной боли.

– Разумеется, мама в ужасе, – продолжила Китти. – Я убегаю на дикий остров, буду жить с варварами, среди солдат – но мне плевать. Мне не важно, что подумают остальные, – ее тон стал осторожнее, – кроме тебя.

Мне тоже было невыносимо думать, что Китти уезжает, но не из-за «дикарей» или мужчин, хотя последние и вызывали изрядное беспокойство. Нет, мне было невыносимо, что Китти уезжает на другой конец света – и без меня.

– Я переписываюсь с Норой, – призналась я.

Китти сначала обиделась, но потом ее глаза загорелись:

– Она ведь там, на островах?

– Да, она хотела, чтобы я тоже туда приехала.

Китти ухмыльнулась:

– Она тратит время не на ту девушку.

– Возможно, – тихо согласилась я.

Я подумала о свадьбе, которая должна была случиться через несколько недель. Представила все до малейших деталей, как в кино. Мое платье, французский шелк. Голубая подвязка. Пятиярусный торт с помадкой. Салфетки. Букеты подружек невесты. Белые пионы и бледно-лиловые розы. Я содрогнулась. Как я могу выйти замуж, если рядом не будет Китти?

Я выпрямилась и кивнула:

– Я поеду с тобой.

Китти просияла:

– Анна! Нет, не может быть. А как же свадьба? Нам придется уехать на той неделе, и как минимум на девять месяцев, а то и на более долгий срок.

Я пожала плечами:

– Им ведь нужны медсестры?

Китти, всхлипывая, кивнула:

– Да. Вербовщик сказал, обстановка на островах накаляется, и им очень нужны медсестры.