Сильный яд - Дороти Ли Сэйерс Страница 8

Судья на мгновение умолк, и Фредди Арбатнот ткнул локтем в бок лорда Питера Уимзи, который сидел мрачнее тучи.

— Да уж, надеюсь, это не так. Черт возьми, да если б каждая интрижка приводила к убийству, половину из нас давно бы перевешали за убийство другой половины!

— И к которой половине принадлежали бы вы? — поинтересовался лорд Питер, смерив собеседника холодным взглядом, и снова повернулся к скамье подсудимых.

— Я-то? К жертвам, — ответил достопочтенный [2]Фредди. — Я бы подошел на роль трупа в библиотеке.

— Таким образом Филипп Бойз и подсудимая прожили вместе около года, — продолжал судья. — По свидетельству многих друзей, их совместная жизнь протекала во взаимной любви. Мисс Прайс отмечает, что Гарриет Вэйн очень тяжело переживала свое несчастное положение: порвав связи с друзьями семьи, она отказалась и от попыток войти в другой круг, где ее пренебрежение общественными устоями могло вызвать неловкость. Однако она была невероятно предана своему возлюбленному и неоднократно говорила, как она горда и счастлива быть его спутницей.

Тем не менее в феврале 1929 года случилась ссора, за которой последовал разрыв. В том, что ссора имела место, сомневаться не приходится. Мистер и миссис Дайер, проживающие прямо над квартирой Филиппа Бойза, утверждают, что слышали рассерженные голоса, причем мужчина сыпал проклятиями, а женщина плакала; на следующий день Гарриет Вэйн собрала вещи и навсегда покинула тот дом. Особенно любопытное обстоятельство, которое вы непременно должны учесть, представляет собой названная причина ссоры. В данном случае мы можем полагаться только на показания подсудимой. По словам мисс Марриот, у которой Гарриет Вэйн остановилась сразу после разрыва, подсудимая упорно отказывалась что-либо объяснять и только повторяла, что Бойз ее бесчестно обманул и она даже слышать о нем не желает.

Можно было бы предположить, что подсудимую оскорбила неверность Бойза, его грубость или, наконец, нежелание узаконить перед всем светом их отношения. Но все это она отрицает. По ее словам, которые подтверждаются письмом Филиппа Бойза к отцу, он в конце концов сделал ей предложение, что и стало причиной ссоры. Вам это может показаться невероятным, но таковы показания подсудимой, данные под присягой.

Предложение руки и сердца, казалось бы, логически исключает какую-либо возможность обиды со стороны Гарриет Вэйн. Любой скажет, что в подобных обстоятельствах у нее никак не могло быть мотива для убийства молодого человека — скорее наоборот. И тем не менее факт остается фактом: произошла ссора, и подсудимая утверждает, что это благородное, хотя и запоздалое, предложение было ей неприятно. Сама она не говорит, хотя и могла бы, что этот поступок снимает с нее подозрения во враждебности к Филиппу Бойзу, — вместо нее это энергично и красноречиво утверждает ее защитник. Да, об этом говорит сэр Импи Биггс, но не сама подсудимая. По ее словам — представьте себя на ее месте и постарайтесь ее понять, если сможете, — она рассердилась на Бойза за то, что он сначала вынудил ее принять его принципы, а затем отрекся от них, по выражению подсудимой, «выставив ее на посмешище».

Господа присяжные, вам решать, можно ли предложение руки и сердца счесть достаточным поводом для убийства. Я лишь подчеркиваю, что иных мотивов представлено не было.

В этот момент старая дева на скамье присяжных сделала в своих записях пометку, причем, судя по движению карандаша, весьма решительно. Лорд Питер Уимзи покачал головой и что-то пробормотал.

— После этого в течение примерно трех месяцев ничего примечательного не происходило; Гарриет Вэйн покинула дом мисс Марриот и наняла себе небольшую квартиру на Даути-стрит, в то время как Филипп Бойз, напротив, тяготился одиночеством и потому принял приглашение своего кузена, мистера Нормана Эркарта, погостить в его доме на Уоберн-сквер. Несмотря на то что обвиняемая и Филипп Бойз после расставания жили в одном районе Лондона, они, по-видимому, встречались очень редко. Один или два раза они случайно сталкивались у друзей. Даты этих встреч не могут быть точно установлены, так как это не были официальные визиты, однако с определенной долей уверенности можно сказать, что они виделись ближе к концу марта, затем на второй неделе апреля и, наконец, в мае. Прошу вас запомнить эти факты, хотя за невозможностью выяснить точные даты особого веса им придавать не стоит.

Теперь обратимся к событию крайней важности, 10 апреля в аптеку мистера Брауна, что на Саутгемп-тон-роу, явилась молодая женщина, как было позже установлено, Гарриет Вэйн, и купила две унции технического мышьяка якобы для борьбы с крысами. В журнале учета ядовитых веществ она подписалась как Мэри Слейтер, и впоследствии было доказано, что почерк принадлежит подсудимой. Более того, сама подсудимая признает факт покупки, говоря, что на это у нее были свои причины. В связи с этим стоит напомнить (хотя это вряд ли важно), что экономка дома, где Гарриет Вэйн снимает жилье, выступала перед вами и заявила, что крыс в доме на ее памяти не бывало никогда.

Пятого мая имела место еще одна покупка мышьяка. На этот раз, как сообщает сама обвиняемая, она приобрела банку содержащего мышьяк гербицида, между прочим, той же марки, что фигурировала и в деле об отравлении в Кидвелли. [3]Подписалась она как Эдит Уотерс. Заметим, что у дома, где проживает Гарриет Вэйн, нет сада, а на близлежащей территории нет надобности бороться с сорняками.

С середины марта до начала мая обвиняемая неоднократно приобретала различные яды, включая синильную кислоту (якобы для занятий фотографией) и стрихнин. Попытка купить аконитин не увенчалась успехом. Все покупки были сделаны в разных магазинах, и всякий раз подсудимая подписывалась новым выдуманным именем. К нашему делу имеет отношение только мышьяк, но покупка других ядовитых веществ — обстоятельство немаловажное, так как оно проливает свет на тогдашние занятия Гарриет Вэйн.

Подсудимая предоставила вам объяснение этих покупок, за истинность которого я, конечно, не могу поручиться. Она заявляет, что в то время работала над романом об отравлении и покупала ядовитые вещества для того, чтобы на опыте доказать, насколько легко обычному человеку приобрести в аптеке смертельный яд. В качестве подтверждения этих слов ее издатель, мистер Труфут, передал нам рукопись романа. У вас была возможность с ней ознакомиться, и, если она еще вам понадобится, после моего выступления, когда вы удалитесь в совещательную комнату, вам снова ее выдадут. Вы заслушали несколько отрывков из книги, демонстрирующих, что речь в ней идет об отравлении мышьяком, и, кроме того, в романе есть эпизод, где молодая дама приходит в аптеку и покупает данное смертельно ядовитое вещество в немалом количестве. Должен отметить — и мне стоило сделать это раньше, — что купленный у мистера Брауна мышьяк был обычным мышьяком для бытовых нужд, который в соответствии с законом подкрашивают древесным углем или индиго, чтобы случайно не спутать его с сахаром или другим безвредным веществом.