Без царя в голове - Марина Серова Страница 8

— Пока ничего конкретного, — призналась я, — но отвергать такую версию все же нельзя. Если вы не против, то я бы хотела поподробнее узнать, с кем общалась Надежда Валерьевна, кто были ее подруги, где она работала? Это дало бы мне возможность более полно представить себе весь ход событий.

— Конечно, я понимаю.

Мы вышли из машины и направились к дому. Чиликов на несколько минут задумался, а потом продолжил:

— Только тут рассказывать особенно нечего. Подруга у нее всего одна, они со школы с ней общались. Надюша не работала — сами понимаете, моя зарплата это позволяла. Ну а все свободное время она тратила на походы в музеи, театры, любила заглянуть и в дорогие магазины. Одним словом — она вела обычную жизнь обеспеченной женщины.

Я усмехнулась про себя: «Оказывается, мужчины не только довольно слабые и пугливые создания, как сказали мне „кости“, но еще и довольно доверчивые и глуповатые, если полагают, что, имея практически все, женщина будет этим довольствоваться и не пожелает поискать каких-нибудь развлечений на стороне. Не факт, что муженек хорошо знает свою обожаемую женушку. Надо навестить ее подругу — уж она-то наверняка в курсе всех дел данного семейства».

— А как зовут подругу вашей жены и где ее можно найти? — перешла я прямо к делу.

— Подругу? А… Лора, Лариса Шапкина. Где сейчас живет, точно не знаю, последний раз видел ее на похоронах. Насколько я помню, она на днях сменила квартиру, но у Надюши наверняка где-нибудь должен быть записан ее новый адрес.

— Вы не могли бы его поискать? — поинтересовалась я, входя за Павлом Сергеевичем во двор его дома.

— Да, непременно.

Чиликов открыл дверь, и мы вошли внутрь.

Комната, в которую я сразу попала, была очень большой и явно предназначалась для приема гостей, так как в ней стояли только мягкая мебель, низенький стеклянный столик-аквариум и множество живых цветов. Причем каждая вещь была не просто предметом оформления интерьера гостиной, а являлась неотъемлемой деталью общего стиля. Я попыталась найти среди всех этих предметов что-то лишнее, но быстро поняла, что подобные вещи в данной комнате просто отсутствуют. Видно, жена Чиликова и в самом деле имела хороший вкус, что явственно отразилось в оформлении дома.

— Вы пока присаживайтесь, — указав на диван, сказал Павел Сергееич, направляясь в другую комнату, — а я сейчас принесу ее блокнот.

Я медленно прошла к дивану, продолжая осматриваться. Мне здесь нравилось — никакого шика, блеска, фанфарности, но зато ощущались полный покой и гармония. Через легкие шелковые шторы падал рассеянный солнечный свет, разноцветными огоньками подсвечивался и стол-аквариум, а цветы источали легкий аромат. Одним словом, здесь было уютно.

— Добрый день, — раздалось у меня за спиной.

С удовольствием созерцая окружающую обстановку, я не заметила, как в гостиную вошла девушка, в которой мне не составило труда признать дочь Павла Сергеевича, так сильно она была похожа на него.

Дочери Чиликова было лет девятнадцать-двадцать, не более. Большие серые глаза, округлое личико, обрамленное густыми каштановыми волосами… В целом, довольно миловидная и привлекательная девушка. Она была одета в просторный сарафан, который все же не скрывал ее уже появившийся животик.

«Так дочь Чиликова беременна», — отметила про себя я, пытаясь припомнить, говорил ли клиент что-нибудь о ней. В этот момент появился и сам будущий дедушка, неся в руках целую кипу различных бумаг и фотоальбом.

— Вы уже познакомились? Моя дочь — Мария. А это Татьяна, — представил он нас друг другу и пояснил: — Она частный детектив, занимается расследованием убийства нашей мамы.

Девушка пристально посмотрела на меня и молча опустилась в соседнее кресло. Чиликов же свалил принесенную кипу рядом со мной на диван и сел по другую сторону от нее.

— Я подумал, что вам будет интересно посмотреть, как выглядела Надюша, вот и прихватил альбомчик. А адрес найти не так — то просто — тут столько бумаг, что сам черт ногу сломит. Надежда хоть и была аккуратной, дом всегда содержала в чистоте, но бумаги не любила, оттого они и валялись у нее в ящике кучей. Взял все, что там было.

Мы оба склонились над бумагами и начали поиски. Попадалось что угодно: счета, дисконтные карты, адреса парикмахерских и салонов красоты. Их жена Чиликова, несомненно, посещала очень часто, так как на фотографиях я увидела не пожилую женщину, а даму в полном расцвете сил, с розовыми щечками, качественно наложенным макияжем и умело сделанной прической. Не зная точно ее возраста, можно было подумать, что на них запечатлена женщина лет тридцати с небольшим.

Наконец мы обнаружили записную книжку, страницы которой были сплошь исписаны адресами и телефонами из той же области — предприятий сферы услуг. Найти в ней адрес Ларисы оказалось непросто, но я все же справилась с этой задачей.

— Вы не будете против, если я пока оставлю записную книжку у себя? — поинтересовалась я у Чиликова, надеясь еще раз как следует ее пролистать.

— Могли бы и не спрашивать, берите, конечно. Для дела можете взять еще и пару фотографий.

От этого предложения Павла Сергеевича я не стала отказываться и выбрала из альбома несколько карточек, на которых была запечатлена Надежда Чиликова с семьей. Пока еще я не знала, понадобятся ли они мне, но все равно взяла.

— Скажите, а маму действительно «заказал» Миронов? — донеслось с противоположной стороны комнаты, где все еще сидела с грустным лицом Мария, о которой я совсем забыла. — В милиции нам сказали, что против него нет никаких улик.

— Ничего конкретного пока сказать не могу. Но не исключено, что убийца вовсе и не он, — ответила я ей и слегка улыбнулась.

После этих слов девушка почему-то облегченно вздохнула. У меня даже возникло ощущение, что она сочувствует директору «Союзинторга». Это показалось мне странным, поэтому я решила спросить:

— А вы сами-то как считаете? Тоже думаете, что убийца вашей матери — Евгений Владимирович Миронов?

Девушка занервничала, явно колеблясь с ответом. Она переводила глаза с моего лица на отцовское, как бы пытаясь определить нашу с ним будущую реакцию на ее слова. Пока она медлила с ответом, за нее высказался ее отец. Он недовольно посмотрел на дочь и резко произнес:

— Да что она может думать! Если бы она вообще умела это делать, то не сидела бы сейчас с животом.

— Папа… — Мария вскочила с кресла, и на глазах ее появились слезы.

— Что «папа»? — Чиликов отвернулся от дочери и тихим голосом произнес: — Вы не подумайте, Татьяна, будто у нас в семье что-то не ладится. Просто тяжело, когда кроме одной проблемы тебе на голову сразу сваливается несколько.

— Но разве ребенок — это проблема? — не поняла я. — Он, по-моему, наоборот, помогает забыть о несчастье и дает надежду на лучшее будущее.

— Так-то оно так, но только в том случае, если ребенок — всеми желанный. — Павел Сергеевич на несколько секунд замолчал, а потом добавил: — Мария беременна от сына Миронова.