Алмаз в воровскую корону - Евгений Сухов Страница 8

Иосиф Виссарионович расположился в кабинете бывшего владельца Юсуповского дворца. Комната была обставлена со вкусом, понятно, что в покоях продумывалась каждая деталь. Любая вещь притягивала взгляд, будто бы красивая женщина. На стенах дорогие французские гобелены, в центре кабинета — массивный резной стол. Поднявшись, Сталин взял трубку и направился к креслу, в котором так удобно было курить. На некоторое время он задержался у окна, любуясь каштанами, после чего удобно устроился на мягком кожаном сиденье.

— Значит, ты говоришь, Лаврентий, что в России добывают алмазы? — задал Сталин главный вопрос.

— Да, Иосиф Виссарионович. Их добывают в Пермской области на реке Вишера. Как мне объяснили, пока неизвестно, где именно находится коренное месторождение. Его просто размыла река, и вода течением выносит алмазы на берег.

— Как же их добывают?

— Алмазы вымывают из песка, для этого имеются специальные технологии.

— Понятно. Алмазов действительно так много?

— Много, товарищ Сталин! Алмазы с Вишеры имеют промышленное значение.

— Вот оно как. Насколько мне известно, основной поставщик алмазов — это Южно-Африканский Союз?

— Так оно и есть, товарищ Сталин. Но алмазы также добывают еще и в других странах, например, в Пакистане, в Индии, в Намибии. Они есть даже в Австралии.

— Если алмазы добывают во многих странах мира, почему же Рузвельт с Черчиллем предпочли именно наши камушки?

Лаврентий Павлович довольно улыбнулся. Ответ на этот вопрос у него был готов.

— Дело в том, что алмазы с Вишеры необычайной чистоты. В них практически нет включений. Их чистота составляет до восьмидесяти процентов. Ни один алмаз мира не обладает такими высокими природными показателями.

— Ах, вот оно что. Тогда это многое проясняет. Капиталисты предпочитают все самое лучшее. Какова же чистота алмазов, добываемых в Южно-Африканском Союзе?

— Чистота алмазов в Кимберли составляет всего лишь шестнадцать процентов.

Сталин задумался.

— Хм…. Для союзников это будет весьма выгодная сделка.

— Да, товарищ Сталин, — согласился Лаврентий Берия. — Один алмаз средних размеров из Вишеры будет стоить целой дюжины алмазов из Кимберли такой же величины. Я тут связался с начальником лагеря, где ведется добыча алмазов, так он мне сообщил, что месячная добыча алмазов может потянуть на несколько миллионов долларов. Причем это самый предварительный подсчет… Дело в том, что среди алмазов встречаются уникальные камни.

— Теперь я понимаю товарища Рузвельта. Оказывается, он не такой бессребреник, как мне показалось в самом начале нашей беседы.

— Капиталиста невозможно перевоспитать, товарищ Сталин.

— Все верно, Лаврентий. — Сталин не пожелал раскуривать трубку. Положив ее, он поднялся и подошел к гобеленам, некоторое время любовался ими, заложив руки за спину. Затем, не выдержав, коснулся цветной матерчатой поверхности кончиками пальцев. — Лаврентий, следующее заседание у нас будет проходить в Ливадийском дворце?

— Так точно, товарищ Сталин, — попытался подняться Берия. — В четырнадцать ноль-ноль.

Сталин лениво махнул рукой, остудив пыл Лаврентия Павловича.

— На этом заседании мы будем обсуждать вопросы о репарациях, которые Германия выплатит Советскому Союзу и союзникам?..

— Да, Иосиф Виссарионович, — подтвердил Лаврентий Берия. — По нашим данным, сумма репараций должна составить двадцать миллиардов долларов.

— Кажется, сначала мы хотели претендовать на треть от этой суммы?

— Да, товарищ Сталин.

— Так вот, сейчас мы будем требовать половину! — твердо произнес Иосиф Виссарионович, направляясь к курительному креслу.

— Я располагаю информацией, что Черчилль может не согласиться с такой цифрой. У него уже был предварительный разговор с Рузвельтом на эту тему.

— Платину им подавай, на алмазы они претендуют… На которые не имеют никакого права, а вот платить за них не хотят! — едко заметил Сталин. — Если нам все же не удастся уговорить Черчилля и Рузвельта подписать такое решение, — взял Иосиф Виссарионович трубку в правую руку, — тогда репарацию с Германии мы возьмем в других формах. — Выдержав небольшую паузу, он продолжил: — Первое, произведем изъятие соответствующей части ее национального богатства. Второе, — рука Сталина слегка качнулась, — возьмем поставками текущей продукции. И третье. Пять лет немцы наносили нам материальный ущерб, так что пусть последующие пять лет восстанавливают нашу разрушенную промышленность. Теперь давай поговорим конкретно об алмазах. Они хорошо охраняются?

— Так точно, товарищ Сталин. На месте их добычи построен лагерь, который охраняет рота автоматчиков.

— Возможна кража алмазов?

— Такая вероятность исключена. Все рабочие и геологи проживают в одном месте. Контроль за добычей алмазов наивысший.

— Кто производит контроль? — Берия привык к тому, что Сталин вникает даже в мелкие детали.

— Шесть проверенных и хорошо подготовленных наших людей: две женщины и четверо мужчин. Все они офицеры МГБ. Впрочем, был один случай хищения. Вместе с куском породы один из прикомандированных геологов пытался вынести алмаз размером в два карата… На выходе его задержала охрана.

— И что же он сказал в свое оправдание?

— Сказал, что хотел пополнить свою минералогическую коллекцию алмазом.

— Что же стало с этим геологом?

— Десять лет без права переписки.

— Все правильно, — невесело согласился Иосиф Виссарионович. — Кто занимается поисками алмазов?

— Очень сильная группа специалистов, — ответил Берия. — Она состоит из шестнадцати геологов. В нее входят даже два доктора наук, а возглавляет ее академик.

— Они отбывают срок?

— Да, товарищ Сталин.

— За что? — ровным тоном поинтересовался Иосиф Виссарионович, повертев в руках трубку.

— В свое время этот академик и доктора были на стажировке в Южно-Африканском Союзе. Перенимали опыт поисков алмазов. Вернувшись, академик написал большой труд, в котором обосновал вероятное наличие точно таких же кимберлитовых трубок в Южной Якутии. Под открытие алмазов в Якутии он запросил у правительства большие деньги. Собрал группу единомышленников, в которую, кстати, вошли и эти два доктора наук, и обещал, что через два года найдет в Якутии коренные месторождения алмазов. Два года прошло, огромные деньги были потрачены, а алмазы так и не были найдены. Потом обнаружились его некоторые связи с английской разведкой…

— В чем это проявлялось?

— Он вел переписку с англичанами.

— Это еще не доказательство шпионажа. Я тоже, бывает, пишу письма Черчиллю. Что еще?

— Несколько раз среди коллег он высказывался критически о существующем политическом режиме.