Ошибка Бога времени - Инна Бачинская Страница 8

Как-то незаметно, несмотря на неудачи на личном фронте, Ирка взяла на себя роль путеводной звезды для сексуально отсталой Юлии.

– Женька? Что ты в нем нашла? – саркастически вопрошала Ирка. – Хороший парень, но бескрылый. Такой просидит всю жизнь на копеечной зарплате инженера и не почешется. Беден, но честен, как Иванушка-дурачок из одноименной сказки. На этом капитале не пробьешься!

И опять промахнулась Ирка. У Женьки оказался сильный и предприимчивый характер, аналитические способности… Как раз то, что нужно в наше смутное время экономического разгула. Кто бы мог подумать!

Мы часто слышим рассказы о необыкновенных людях, с которыми постоянно случается невесть что, причем раз за разом. То в человека бьет шаровая молния – чем-то он ее притягивает. Раз пять или шесть, а то и больше, и чуть ли не подряд. Другой ее за всю жизнь ни разу не увидит, так и помрет в неведении, а в какого-нибудь Ивана Семеновича, скромного зоотехника из фермерского хозяйства «Заря капитализма», молния лупит и лупит, прямо спасу нет!

А этот побывал уже в шести автомобильных авариях, к своей машине подойти боится, только с шофером. Чувствую, говорит, добром не кончится! Ладно, машина, а если самолет?

А еще один проваливается под землю, в какие-то засыпанные колодцы и шахты, которых и на карте-то ни одной нет, и старожилы их не упомнят, а его несет в нужное место – грибы он там собирает, видите ли, тысячи людей прошли, и ничего! А он раз – и готово. Провалился!

Женька, как оказалось, был из породы таких же везунчиков. Ему не валились на голову метеориты, но он умел находить клады. Чувствовал деньги, другими словами. О, деньги – это особая статья! Еще древние придумали сказку о царе Мидасе, которому достаточно было прикоснуться к любой вещи, чтобы вещь эта немедленно превратилась в золото. Женька обладал тем же даром, что и древний царь, – он делал деньги из воздуха. И в условиях экономической свободы, не стесненный никакими законами, дар его расцвел пышным цветом. Он торговал металлоломом, перегоняя составы в Европу, к немцам, или на Дальний Восток, где сбывал японцам; поставлял сухое молоко, закупленное в Германии, в Африку; торговал целебными травами, алмазами, запрещенной слоновой костью, энергоносителями. И вдруг стал очень и очень богат.

– Да, – признала однажды Ирка, – Женька твой… кто бы мог подумать! А Маратик опять без работы, очередное сокращение. В депрессии, валяется на диване. Кроссворды решает. И все время к холодильнику – туда-сюда, туда-сюда! Зла на него не хватает, лузер! Может, попросишь Женьку, а? Если ему нужен эскорт-сервис для импортных партнеров – Маратик самое то! Смокинг, бабочка, вилку с ножом грамотно держит, взгляд честный-пречестный, чистые руки, горячее сердце, такие на улице не валяются. И язык подвешен, сама знаешь – хлебом не корми, дай по… поговорить!

– Рано ушел Женька, – сказала вдруг Ирка. – Ему бы жить да жить…

Юлия закрыла лицо ладонями и заплакала.

– Не реви, – вздохнула Ирка, – не вернешь. О себе подумай лучше!

Сколько раз Юлия слышала эти слова от друзей, знакомых и полузнакомых. «Женьку не вернешь, о себе подумай!» «Крепитесь (или «мужайтесь!»), Юлия Павловна, Евгения Антоновича не вернешь, а вам жить!» Женьку не вернешь, а ей жить! Разве ей нужна жизнь без Женьки?

– Конечно, – продолжала Ирка, – с его-то сердцем… Такого ритма и здоровый не выдержал бы.

Юлии почудился упрек в словах Ирки. Она постоянно чувствовала свою вину – не уберегла! Не уберегла Женьку! Он мотался по всему свету, был одновременно во многих местах, звонил каждый день и кричал с другого конца земного шара:

– Юльця, привет! Как ты? Я тебя люблю!

– Женечка! – кричала она в ответ. – Я соскучилась! Когда ты вернешься?

Женька называл ее Юльця, или пани Юльця, ему это страшно нравилось. Нежно и смешно. Так называл ее партнер Женьки из Кракова, Януш Корчиньский – они заехали к нему на пару дней по пути в Вену. Он восхищенно целовал ей руки и называл пани Юльця. «Это такое здробненное имье от Юлия», – объяснил он. Юлия взглянула вопросительно. «Уменьшительное, – поспешил Женька, улыбаясь во весь рот. – Ласкательное!»

Юльця, Иренця, Гельця… как колокольчик!

Он был всегда, он был везде, он был вечен. Мир без Женьки не мыслился. Он просто не мог существовать без Женьки. И вдруг Женьки не стало. Некая сила, слепая и равнодушная, выдернула его из жизни.

– Не может быть! – повторяла растерянная и испуганная Юлия по дороге в больницу, откуда ей позвонили в шесть утра. Так не бывает! Как же так? Он же был на работе! Позвонил около одиннадцати, сказал, что еще посидит, и чтобы она не ждала, ложилась. А в шесть утра ее разбудил телефонный звонок…

«Юльця, не жди меня!» – сказал Женька, и фраза эта крутилась в ее памяти, как заезженная пластинка, и уже придавался ей мистический сакральный потусторонний смысл, и мысль о том, что он… попрощался, он знал, он чувствовал…

«Он чувствовал, что уходит!» Мысль эта сводила ее с ума, крутясь в сознании денно и нощно. Его слова были знаком! И если бы она поняла, побежала к нему, она бы помешала…

Кто угодно, только не Женька, в котором было жизненной силы на десятерых. Как же так? Ей бы заставить его сходить к врачу, закатить скандал, «в ногах валяться», как говорит Лиза Игнатьевна.

– Не бойся, старушка! Еще постриптизим! – обрывал он ее попытки затащить его к известному кардиологу. А однажды сказал: – Юля, давай не будем портить наши отношения! – причем таким тоном, что Юлия опешила. А он взял ее руки и поцеловал одну, потом другую. И сказал дурашливо, как обычно: – Я тебя все равно люблю! Несмотря ни на что! Скажи, что больше не будешь! Не волнуйся, старушка, у меня есть волшебные таблетки от доктора Сороки!

Доктор Сорока был их семейным врачом…

Потом она вспоминала этот разговор и думала: «А что, если он знал?»

А что, если он знал? Чувствовал?

«Нет! – кричал разум. – Это нелепая случайность! Он ничего не знал и ничего не чувствовал!»

Ей было легче думать, что смерть мужа была случайностью, которую невозможно было ни предугадать, ни предотвратить.

– Не уберегла!

Осуждение чудилось ей в глазах людей.

– Женьку не вернуть, – сказала Ирка, – а тебе жить! Посмотри, на кого ты похожа? Если бы он увидел тебя такой, испугался бы!