Плод чужого воображения - Инна Бачинская Страница 8

Я уже заканчивал чинить заборчик, когда появился Полковник. Подошел, поздоровался. В спортивном костюме, на шее красивое пляжное полотенце. Говорит, был в городе по делу, устал, жара страшная, рад, что снова дома. То есть в городской квартире ему не дома, а тут дома. Я усмехнулся: вот и у меня так же! Там вроде как долг и обязаловка, а тут – радость и расслабление. Собираюсь, говорит Полковник, на речку поплавать и смыть городскую пыль, не составите ли компанию? Составлю, говорю, отчего же не составить. Тут Лариса выскочила, поздоровалась, улыбается во весь рот. Говорит, что-то давненько мы не собирались, надо бы поужинать вместе, а то вроде как чего-то не хватает. И спрашивает, а вы не знаете, кто теперь живет в пустой даче? Окна открыты, и какие-то люди мелькают, не в курсе? И музыка оттуда. Полковник ответил, что не в курсе, и видно, что расстроился: как же, пропустил такое важное событие. Между прочим, я тоже не в курсе. А насчет собраться на ужин, так это запросто, почему бы не собраться. И Доктора позвать, пусть еще что-нибудь вспомнит. Лариса только засмеялась и руками замахала: не надо, мол. И мы пошли на реку.

А вечером собрались у Полковника. Инесса тоже вернулась из города, побледневшая и вроде уставшая, какая-то невеселая. И Доктор вышел из дома, говорит, весь день проспал, всю ночь читал, не заметил, что почти утро. Лариса посмотрела на меня выразительно, бровку приподняла: а я, мол, что тебе говорила! Как втемяшится что в голову, ничем не выбьешь. А что, разве не мог человек ночью читать, а днем спать? Мог. Тем более такой ученый, как наш Доктор. Потом Степан Ильич и Любаша подтянулись. Лариса принесла голубцы, свое фирменное блюдо, Полковник выставил коньячок и бастурму, Доктор – большую коробку конфет, не иначе как от благодарного пациента. Любаша – котлеты и вареную картошку. Ну а я нарезал салат из огурцов и помидоров. И кинзы туда побольше, и чесночка, и сладкого перца. И заправил постным маслом с рынка – неочищенным, запах на весь кооператив – и яблочным уксусом.

– За дружбу! – сказал Полковник, поднимая серебряную рюмочку.

И тут вдруг появился Адвокат.

– Добрый вечер! Шел мимо, слышу голоса… Целый день в городе, устал, трудное дело, самое время расслабиться.

Я чуть не рассмеялся – ну прямо мои слова: самое время расслабиться! И ставит на стол бутылку шампанского «Мартини», не иначе как тоже от благодарного клиента. Инесса даже в ладоши захлопала от радости. Любят они шампанское! Полковник отставил рюмку, принес табурет. Адвокат сел. Полковник наливает ему коньяк; открывает шампанское. По-гусарски, чтобы хлопнуло. Женщины вскрикивают и смеются.

– За дружбу!

Хорошо сидим, вроде одна семья. Вы не замечали, что у хлеба и мяса на воздухе совсем другой вкус? Женщины щебечут, обсуждают новых соседей, которых еще не видели, интересуются. Даже Степан Ильич ничего не знает. И Любаша не знает, что удивительно.

Дача эта, через дорогу от докторовой, лет двадцать, а то и больше, стоит пустая, старичок-хозяин умер, а внук раз или два показался, а потом исчез, и с тех пор его никто не видел. Уже и дорожки позарастали, и кусты окна закрыли, и яблони одичали, и лопухи во дворе и на огороде в человеческий рост – крыши не видно, одна черная труба торчит как больной зуб. Белок полно, а под крыльцом живет лисица, сам видел. Дом, наверное, давно развалился. Жилье пропадает без человека. С одной стороны, жаль, конечно, надо бы продать, а с другой стороны – неизвестно кто купит, начнутся пьянки-гулянки да воровство, как у соседей через три улицы. И главное, управы не найти! А что ты им сделаешь? Полиция отказывается, даже смешно, говорят, это же дачный кооператив, что тут еще делать, как не гулять, вот если бы убили кого в драке до смерти, тогда да. Мы и думать про старичка с его дачей забыли, а тут, оказывается, новые хозяева. Интересно, что за люди.

И что вы думаете? Узнали в тот же вечер! В разгар застолья вдруг хлопнула калитка – и пожалте вам! Явление. Я глазам не поверил, а это кто такие, думаю, непрошеные, незваные? Впереди крупная женщина в ярком сарафане и с белыми пышными локонами; за ней тонкая сухая бесцветная непонятно кто, не то девушка, не то женщина, а последним шагает мужик с пузом в черном тренировочном костюме с белыми лампасами, в обеих руках сумки. Мы молча смотрели, как компания идет от калитки к столу, даже жевать перестали от удивления. Инесса гордо вскинула голову: а кто это к нам непрошеный пожаловал? Полковник во все глаза уставился на красавицу с локонами; Любаша улыбалась, она всегда рада гостям; Степан Ильич нахмурился, он человек государственный, с кем попало водиться не будет. Доктор с удовольствием наблюдал пришествие чужих, чуть улыбался – не иначе чувствовал себя зрителем в театре… как всегда. Моя Лариса смотрела неприветливо, и я подумал, что женщина с локонами для нее вроде классового врага, вроде Инессы, только еще хуже. Локоны, открытый сарафан… И главное, кто вас сюда звал, господа хорошие?

– Здравствуйте! А мы к вам по-соседски! – звонким детским голосом воскликнула женщина. – Слышим, гуляют, и решили познакомиться, а то никого здесь не знаем, все чужие. Иричка! – Она присела в шутливом реверансе. – Это Зина, моя сестричка, а это Дионисий, мой благоверный. Прошу любить и жаловать! – Она расхохоталась.

Благоверный Дионисий – здоровенный краснорожий лоб, сразу видно, не дурак принять на грудь, с длинными седыми патлами и торчащими усами. Колорит, как говорит Доктор, заметная и бросающаяся в глаза фигура. А сестричка Зина… и сказать нечего. Бледная, тощенькая, никакая. Полковник вскочил, за ним Доктор, уступая место дамам.

Иричка! Надо же! Ирина, никак? А то как птичье чириканье.

– Прошу, прошу, – повторял Полковник. – Рады! Сейчас я вам табурет… Дионисий? Это Денис?

– Он самый. Денис. Да вы скажите где, я сам возьму, мы люди не гордые. Тут продукты. – Он протянул Полковнику сумки. – У вас, смотрю, всего полно. Голубцы! Ирка, смотри, голубцы! Она их в жизни не видела. О, котлеты!

– Дионисий, успокойся, что люди подумают! – щебетала, устраиваясь на стуле Полковника, Иричка. – Зин, садись рядом! – приказала. – Что пьем? Коньячок? Шампанское? «Мартини»?! Обожаю!

Бутылка, к сожалению, пустая…

Мы с Полковником принесли табуретки. Инесса сидела хмурая, моя Лариса смотрела исподлобья – ревнуют. Хлебом не корми, дай повод поревновать. Лариса насчет Инессы мне всю голову проела, а тут еще эта… новая соседка. Одна Любаша, добрая душа, кажется, обрадовалась, захлопотала, тарелки расставляет, рюмочки, вилки с ножами, улыбается, с любопытством рассматривает незваных гостей. Полковник достает из торб гостинцы: свертки с копченостями, бутылку виски и шампанское, здоровенную коробку с тортом. Доктор пристраивает все это хозяйство на стол. Степан Ильич сидит как статуя, видно, что недоволен, не любит неожиданностей. Моя Лариса уже помогает Доктору, оттаяла, кажется. Инесса пытается приветливо улыбнуться, посматривает на Полковника, а тот пожирает глазами Иричку. Адвокат сверкает очками, на тонких губах улыбочка, молчит, неподвижный, как статуя. Хотел сказать, змеиная улыбочка, да одернул себя: негоже бабские россказни повторять. Чистый театр!