Вероника Спидвелл. Интригующее начало - Деанна Рэйборн Страница 7

Я вздохнула. Сказать по правде, я была очень расстроена упрямством барона, но в его голосе звучали стальные нотки, говорившие, что он не изменит своей позиции в этом вопросе.

– Предполагаю, что этим мне и придется пока довольствоваться.

Барон сразу заметно расслабился, но только его лицо приняло успокоенное выражение, как его омрачила новая тень.

– Сейчас самое важное – убедиться, что вы в безопасности.

– Вы постоянно твердите о моей безопасности, но я ума не приложу, почему?! Уверяю вас, я самое неинтересное лицо во всей Англии. Невозможно представить, чтобы кто-то хотел мне навредить.

Я задумалась о том, что это было не вполне правдой. Последняя статья, написанная мной в «Британский журнал по лепидоптерологии», вызвала серьезные споры, но так как я всегда публиковала работы и осуществляла все сделки, связанные с бабочками, указывая лишь первый инициал и фамилию, никакой злой умысел не мог быть направлен против меня лично. Как бы я ни пыталась доказать тетушкам, что публикации в научных журналах – это подходящее занятие для ученого, они столь же непреклонно заявляли, что выполнять заказы коллекционеров – занятие, слишком напоминающее торговлю, а потому неприемлемое для леди. В конце концов они, хоть и неохотно, согласились на то, что я буду продолжать свои исследования и публикации под псевдонимом: «В. Спидвелл».

К тому же меня никогда не беспокоило и даже, напротив, казалось занятным получать письма, начинавшиеся приветствием: «Дорогой мистер Спидвелл…». Конечно, я не раз выхватывала интересные экземпляры прямо из-под носа у менее усердных охотников, потому что была неутомима в своих поисках, но мысль о том, что кто-то из лепидоптерологов устроил против меня заговор, не вызывала ничего, кроме смеха.

Некое подобие улыбки тронуло губы барона.

– Буду молиться Господу, чтобы вы оказались правы и все несчастья, которых я так опасаюсь, прошли стороной. Но до тех пор, пока я не буду полностью в этом уверен, вы позволите мне сопровождать вас?

Я внимательно посмотрела на него, выдержав его взволнованный, пристальный взгляд, и кивнула:

– Да.

– Ваше доверие совершенно неожиданно для меня, но очень лестно, – сказал барон.

– Я очень доверяю интуиции, барон. А моя интуиция говорит мне, что вы такой мужчина, на которого я могу положиться.

Я не стала добавлять, что он единственный в моей жизни ключ к информации о моей матери. И я не собиралась позволить ему исчезнуть до тех пор, пока он не расскажет мне все, что знает о моих предках.

– Ваши бы слова да Богу в уши, – сказал он, и меня поразило, что всякий раз, как барон упоминал Бога, он делал это совершенно не легкомысленно. Какое бы дело ни было со мной связано, оно волновало барона до глубины души.

Тогда я подалась вперед, решив испытать удачу, пока представился подходящий случай.

– Можно задать вам один вопрос, барон? Обещаю больше ни о чем вас не спрашивать до поры до времени, пока вы сами не сочтете это возможным.

– Хорошо.

Я спросила прямо, надеясь, что именно такая манера ему понравится:

– Вы – мой отец?

Его доброе лицо отобразило глубокую печаль, но он не отвел взгляда.

– Нет, дитя мое, я бы сам этого очень желал, но это не так.

Острая и неожиданная боль кольнула мне сердце. Я думала, что мне безразличен ответ, но оказалось, я была неправа.

– Тогда мы просто будем друзьями, – сказала я и торжественно протянула ему руку. Другой мужчина мог бы рассмеяться. Но барон пожал мне руку, а затем нагнулся и галантно поцеловал ее.

– Будем друзьями, – согласился он. – И я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить вам возможность узнать то, что вы так хотите знать.

– Благодарю вас, барон.

Я жестом указала на его бровь.

– У вас снова идет кровь. Это не очень хорошее предзнаменование, правда? Путешествие, начавшееся с кровопролития, предвещает недоброе, как говорили древние.

Я хотела пошутить, но барон даже не улыбнулся. И мне сразу тоже стало невесело.

* * *

Поездка до Лондона была настолько лишена событий, что навевала скуку, и я начала даже сожалеть, что мы не поехали на поезде. По настоянию барона мы из предосторожности плутали по проселочным дорогам, чтобы скрыться от моих потенциальных преследователей, а потому наш путь занял в два раза больше времени. Он также отверг все мои предложения остановиться где-то на ужин, купив вместо этого по баснословной цене несколько неаппетитных сэндвичей в придорожном трактире. Я с неохотой принялась за свой, а барон продолжал продумывать план. Он предложил и сам же отверг с десяток разных вариантов, потом безнадежно махнул рукой и тоже приступил к трапезе.

– Что-нибудь придумаем, – заверил он меня. – Но неполезно размышлять о подобных вещах во время еды: от этого портится пищеварение. Так что давайте поговорим о чем-нибудь другом. Скажите мне, раз вы не намерены становиться гувернанткой или компаньоном, какого рода приключения вас привлекают?

Я вытерла рот и начала объяснения.

– Я ученый, занимаюсь естественной историей, разными направлениями. Подписана на все основные журналы по научным исследованиям и изобретениям. Как вы можете заключить по моему сачку, лепидоптерология – моя любимая сфера. Я зарабатываю ловлей бабочек, выполняю заказы коллекционеров, у которых нет возможности или желания охотиться за новыми экземплярами самостоятельно, – добавила я.

Но барон меня не слушал. По его лицу пробежало изумление, он откинулся на спинку сиденья, так и не прикоснувшись к своему тоскливому сэндвичу.

– Ну конечно, – пробормотал он, – Стокер!

– Прошу прощения?

Барон пришел в себя.

– Мой старый и очень хороший друг, Стокер. Это как раз тот человек, который сможет нам сейчас помочь. С ним вы будете в безопасности, дитя мое.

Я нахмурилась.

– Барон, я понимаю, что чересчур бездумно приняла ваше предложение подвезти меня до Лондона и очень легко согласилась выполнить вашу просьбу, но сейчас, мне кажется, я не готова просто так пожить у вашего мистера Стокера. Вы должны мне что-то о нем рассказать.

– Стокер – сложный малый, но я не знаю более честного человека. Он у меня в долгу, и его совесть не позволит отказать мне, если я обращусь к нему за помощью. Я мог бы доверить Стокеру самое дорогое, что есть у меня в этом мире.

– Вы доверили бы ему свою жизнь? – предположила я.

– Нет, дитя мое, я доверил бы ему вашу.