Таланты и преступники. Иронический детектив - Людмила Киндерская Страница 7

Остапов подъехал к офису, припарковал автомобиль и достал из бардачка тряпку. Обошел машину, придирчиво осматривая и протирая те места, которые казались ему недопустимо пыльными. Изучил машину еще раз и остался недоволен. Ее необходимо было помыть, чтобы она засверкала на солнце, да и натереть воском не мешало бы.

Через двор в сторону офиса пробирался, постоянно оглядываясь по сторонам, странный человек. Странен он был, в первую очередь, своим одеянием. На нем были черные мужские костюмные брюки, которые были ему коротковаты и узковаты, и черный свитер (в такую жару-то!). Черная кепка и темные очки завершали образ.

Непонятное существо припадало к земле, тревожно оглядывалось по сторонам и вело себя крайне подозрительно. Степан присел за машиной и стал наблюдать за манипуляциями незнакомца. Тот явно собирался проникнуть в офис «Сатори». Так и оказалось.

Последний раз оглянувшись, черный человек проскользнул в дверь. Остапов кинулся следом, мысленно ругая нерадивых охранников. Коридор был пуст, и лишь в конце его, там, где находилась лестница, ведущая на верхние этажи, мелькнуло что-то черное. Догнать подозрительную личность удалось только на последнем этаже, когда та пыталась войти в номер к Алевтине. Подобно пантере, Степан собрался и совершил прыжок, сбив с ног воришку. Который при ближайшем рассмотрении оказался постоялицей этого самого номера, то бишь, Веревкиной.

Зажмурившись, она громко и отчаянно завизжала. Степан захлопнул ей рот ладонью и через пару секунд вскрикнул сам, так как Алька, не открывая глаз и не переставая подвизгивать, пребольно его укусила. Он разозлился и резко отдернул руку. Алька дернулась, хрюкнула, опустила голову на пол и затихла.

— Ну все, хватит, вставай, разлеглась тут, — проворчал Степан, поднимаясь с пола.

Алевтина еще немного полежала, потом опасливо глянула на агрессора и радостно дрыгнула ногой.

— Это вы! Господи, какое счастье, — закричала она трубным басом, вскакивая и бросаясь на грудь Остапову, который пытался отряхнуть свой костюм от пыли.

Тот схватил ее за локоть и рывком втянул в номер. Оказавшись там, где их никто не может увидеть и услышать, он сильно дернул Веревкину за рукав.

— Алевтина, что это вы себе такое позволяете? — грозный Остапов снова перешел на вы. — Крадетесь как… как злоумышленник. Еще и кусаетесь!

Его глаза метали молнии, он был взбешен, разъярен, разгневан. Алька, хоть и заревела сразу белугой, невольно им залюбовалась.

— Да что же это такое? — в отчаянии обращаясь к небесам, воскликнул Степан. — Что это за истерики? Езжайте домой, и там показывайте свой характер. У нас договор не подписан, работа не доделана, а она черт знает что мне здесь устраивает. Маскарад какой-то!

— Я сейчас успокоюсь и все объясню, — всхлипывая и икая, проблеяла Алевтина.

В ванной она долго высмаркивалась и отплевывалась. Остапов покачал головой. Его главным бичом была отчаянная скука. Он многое бы отдал, чтобы от нее избавиться, но никак не получалось. На заре его занятия бизнесом было, конечно, интересно. Но это было давно. Теперь же его жизнь была абсолютно размерена и удручающе однообразна.

У него была красавица-машина, которую он лелеял, прекрасная квартира, приходящая домработница, которая обеспечивала ему тот порядок, который ему нравился и к которому он привык. У него были красивые, умные, породистые женщины. Причем породу он ценил даже больше, чем красоту.

На тусовки он ходил только если этого не требовали дела, потому что там было тоскливо так, что сводило скулы. Каждое действие тусовщиков можно было предсказать заранее. Он знал, что эта светская дама страшно скупа, и ходит на вечеринки только для того, чтобы поесть самой и накормить свою псину, которая вместе с ней посещает все мероприятия. Знал, что этот журналист приходит, чтобы попить, причем то, что он пьет на халяву, никак не отражается на доброжелательности его репортажей о вечеринке. Знал, что эта дива сейчас будет пытаться эпатировать публику, совершенно не заботясь о том, что ее отец, депутат-демократ, от стыда за нее переворачивается в гробу. Тошно на душе было после всех этих фуршетов.

Тогда он вступил в закрытый элитарный клуб. Здесь было гораздо интереснее. Можно было посидеть у камина, согревая в руках фужер с коньяком, можно было сыграть в шахматы, обсудить достоинства вин… Здесь было веселее, но все равно не то. Возможно, виной всему были члены клуба, все до единого такие же пресыщенные жизнью люди с очень хорошим достатком, как и сам Остапов.