Вобла в эстази, или Спецрейс для сумасшедшей Ники - Лариса Бесчастная Страница 7

Наше с Антониной дело мы начали два года назад, когда Тося Татушкина неожиданно для всех из её окружения скоропалительно выскочила замуж за немолодого бизнесмена Арнольда Миллера, преуспевшего в торговле стройматериалами из Германии.

Все были поражены: как молодая, умная и видная девушка решилась на брак с мрачноватым лысеющим мужчиной, который, ко всему прочему, был на полголовы ниже невесты? Многие сошлись на том, что это брак по расчёту, но вскоре пересуды об этой свадьбе стихли и одна я знала скрытую причину замужества моей Тоськи: рослая, пышнотелая и властная девушка, выросшая без отца, искала спутника жизни, способного стать ей и мужем и папочкой одновременно. И это ей удалось.

Живут они с Ноликом, как ласково называет своего мужа Тося, душа в душу и она умудряется сочетать в их отношениях почтительное послушание, безграничную власть и нежность. Что касается Арнольда, то он полюбил мою подружку безумно, величает её не иначе как «царица моя» и откровенно восхищается ею. И потому сразу же после свадьбы спонсировал мечту молодой жены о собственном деле.

Удачное замужество сделало Тоську не только щедрой, но и чрезвычайно активной и она стала устраивать счастье близких ей людей. И в первую очередь это коснулось меня, грешной, и её старшего брата Николая — инфантильного гения информатики. Она взялась за нас цепко и конкретно — и меньше, чем за месяц ей удалось нас поженить.

Так из Берёзкиной я стала Татушкиной и невесткой начинающей биснесвумен. И та предложила мне войти с ней в долю, то есть стать её компаньонкой. Я в то время работала технологом на швейной фабрике и денег мне едва хватало на жизнь, не то, что на бизнес, но Тоська заявила, что в качестве вклада берёт мои мозги и разработки, и уверила, что мои способности дорогого стоят, чуть ли не бесценны. Арнольд снял нам офис, закупил швейное оборудование — и дело пошло. Мы обе отдавались ему целиком, а я так просто ловила кайф.

Шить я научилась рано и с юности любила изюминки в одежде и получала наслаждение от воплощения своих фантазий в жизнь. Потому и торопилась стать специалистом: пошла в колледж после девятого класса, но недоучилась — помешало наше поспешное бегство в Москву. А там мне учиться стало некогда, пришлось работать швеёй, но я умудрилась, будучи уже на сносях, сдать экстерном экзамены на аттестат зрелости, чтобы потом поступить в заочный институт текстильной и легкой промышленности. Однако смерть мамы и рождение Никитки отодвинули мою учёбу на два года, зато теперь я учусь, хотя, по сути, моих знаний и умений уже вполне достаточно для успеха.

Итак, с работой у меня всё сладилось по уму и по любви, а вот мой брак с Николашей продержался меньше года — иметь вместо заботливого му жа ещё одного сына, к том у же совершенно беспомощного в жизни и неуправляемого в быту оказалось мне не по силам. А главное: не было между нами любви! Николаша по мягкости своего характера привязался ко мне, а моё сердце по-прежнему целиком принадлежало другому. Страсть между нами тоже не разгорелась — ну, не был мой Николаша ни половым гигантом, ни горячим мужиком! Весь свой темперамент мы оба тратили на любимое дело, хотя вот уже почти год после развода бывший муж захаживает ко мне по привычке, дабы исполнить супружеский долг — и я по инерции принимаю его. Татушкины наш развод восприняли спокойно, Тоськина мать охотно забрала назад любимого сыночка, а я, оставив за собой фамилию мужа, стала пожизненным членом этого семейства.

Таким образом, теперь Антонина по отношению ко мне совмещала целых четыре ипостаси: давней подруги, бывшей золовки, компаньонки и шефини.