Прощальный поклон капитана Виноградова - Никита Филатов Страница 7

– Кончилось, ребята. Спасибо. Поздравляю!

Было чему радоваться, но пока не хотелось.

– Станкевич, Голубев. Долгоносик! За мной, Скрябин! За старшего здесь. Пошли! – взводный снял автомат с плеча и полез через каменную кладку.

Сначала поравнялись с трупом. Один из милиционеров нагнулся, перевернул его на спину: лет сорока, заросший, с большими крестьянскими ладонями.

– Силен! – Автомат тянулся из сведенных судорогой рук с большим трудом.

– Карманы проверь! – сюрпризов можно было не опасаться: для того чтобы заминировать мертвеца, у бандитов не было ни времени, ни возможностей.

Под ногами звенели бесчисленные, казалось, гильзы. С каждым шагом становились заметнее свежие сколы и воронки. Чей-то кровавый подтек, непонятная брезентовая рукавица. То, что осталось от второго поста… Следы колес на обочине…

– Вон! Здесь у них миномет стоял.

Виноградов приблизился: ржавый остов «запорожца», за ним – характерные углубления в щебне и два зеленых казенных ящика.

– Удрали.

– Сколько же мы их? Человек пять?

– Да нет, побольше… – Виноградов уже прикидывал предполагаемые потери бандитов. – Лукьянов с ребятами четверых, второй пост пару… И тот, в шляпе…

– Доложим – десять. Пусть, кто хочет, приедет пересчитает!

Спорить с Медведевым никто не собирался.

– Так и доложим.

Ожила радиостанция.

– Что? Не понял!

Сквозь треск и шелест помех удалось разобрать:

– Колонна на связи. Подходит!

– Надо встретить.

Возвращаясь, Виноградов взглянул на кордон глазами нападавших: мешки, неровная кладка стены, сырой флаг на погнутом шесте. Каски, мелькание камуфляжа. Это было последнее, что увидел тот, лежащий сейчас на обочине.

– Привет, служивые! – махнул беретом один из бойцов. От запыхавшихся чумазых бэтээров навстречу по-хозяйски вышагивал обвешанный оружием офицер-десантник. Следом, стараясь не оступиться, спешил крохотный связист в напяленной на глаза каске, торчащая из-за его плеча антенна упруго и радостно кивала капитану.

…Побриться и принять душ Владимир Александрович успел. А вот переодеваться не стал специально. Слухи об утреннем бое были в центре внимания широких станичных масс, питерские шевроны вызывали повышенный интерес, и капитан резонно претендовал на причитающуюся ему долю славы.

– Прошу прощения… – Первым встреченным оказался постовой в холле гостиницы.

– Да?

– Ребята рассказали. Те козлы что, смотались? К себе? Назад?

– Ну, видишь ли… – Виноградов не знал, стоит ли вдаваться в подробности. – Вертолетчики догнали их уже у самого поста ГАИ. То есть фактически на границе. И не решились. Правильно, наверное.

– Как это – правильно? Ни черта себе! Во дают!

– Ну, если с точки зрения нашей… Да, конечно, врезать стоило. Но! Потом последствий всяких дипломатических, вони, шума, гама… Доказывай, кто первый начал, на чьей территории… А так – завтра прессу отвезут, они напишут, снимут! Факт налицо.

– Да пропади они пропадом! Тоже – государство! Один полк спецназа да пара штурмовиков…

– Ладно, бывай. – Капитан, не оглядываясь, вышел на шумную, по случаю хорошей погоды, улицу.

…В краевом УВД рабочий день уже закончился, поэтому, поплутав по чистеньким и ухоженным коридорам, Владимир Александрович не сразу нашел дверь с нужной табличкой.

– Разрешите? – постучался он.

– Попробуй.

Заместитель начальника Управления по оперативной работе выглядел как персонаж милицейского сериала застойных лет: просветы на погонах, виски с налетом благородной седины, волевые челюсти и умный взгляд профессионала. В сущности, это был тот редкий случай, когда форма соответствует содержанию: полковник действительно считался классным сыщиком, любил жену и неплохо играл на аккордеоне. Два ранения и инфаркт говорили людям знающим больше, чем ряд пестрых ленточек над карманом кителя.

– Заходи, герой дня!

Что-то в начальственном голосе Виноградову не понравилось.

– По вашему приказанию прибыл.

Только сейчас он заметил Синицына. Как-то странно посмотрев на капитана, оперативник не сказал ни слова и уткнулся в бумаги, разложенные на подоконнике.

– Садись.

– Есть! – Владимир Александрович к подобному приему готов не был, поэтому лихорадочно пытался сориентироваться в обстановке.

– Ишь, строевой какой! Говорят, ты раньше опером работал?

– Да. Восемь лет.

– Вот! Тем более! И так обосрался…

Опешивший капитан даже не сообразил, стоит ли возмутиться.

– Ладно. К несчастью, не ты один. Вон сидит – клоун Лопух!

– Товарищ полковник! В чем дело? Объясните. – Владимир Александрович почувствовал: случилось действительно что-то серьезное, и он, капитан Виноградов, каким-то образом… Или подставили? Кто? Синицын?

– Объясняю! – Грозный хозяин кабинета устало мотнул головой: – Объясняю. Смотри!

Он взял пачку фотографий и припечатал ее к столу перед капитаном. Черно-белые снимки зафиксировали единственный объект – знакомую Владимиру Александровичу белую «двойку»: общий вид спереди, сбоку, сзади, пулевые отверстия в стеклах, крупно – номерной знак. Подробно: туго набитые, уложенные вплотную один к одному полиэтиленовые пакеты в распоротом нутре сидений, под обивкой двери, в пустотах запасного колеса, еще где-то среди мешанины рычагов и тросов.

– Сам понимаешь – не зубной порошок. Что-то не понятно?

– Нет. Все ясно.

Задавать вопросы не имело никакого смысла.

– Как сопливых щенков! – Полковник снова начал заводиться. – Мало того, что машину не удосужились посмотреть, – нет, еще и сопровождающих выделили! Конечно, кто же сунется, если опер едет да еще автоматчик при всех регалиях. Сколько раз вас по пути к станице тормозили?

– Два. Один раз вояки, потом патруль казачий с милиционером. – Синицын отвечал еле слышно, снова и снова переживая недавний позор.

– Вот! Без вас черта с два бы он проскочил! А тут: ах-ах! срочно всем! нападение! бандиты! Какой уж тут досмотр…

Виноградов представил себе картинку: все точно, психологически рассчитано по высшему классу. Козлы мы безрогие! А Яниев этот – да, лихой парень, ничего не скажешь. Храбрый. Наглец, конечно, но…

– Как взяли?

– Как-как! Через каку… Чудом получилось, что военная разведка адресок пасла, у вокзала. Там их прапорщик один из отдела перевозок засветился.

– Мы у штаба с твоим бойцом высадились, – оперативник наконец решился вставить слово самостоятельно, – а старлей дальше поехал, сказал, к сестре. Обещал на обратном пути забрать… Ох, сволочь!