Человек с острова Льюис - Питер Мэй Страница 7

Кто-то окликнул его, когда Фин надевал ботинки. Он встал на ноги, повернулся и взглянул в сторону своей машины, которую прошлым вечером оставил у ворот. Около нее стоял молодой человек. Пока Фин шел к нему по высокой траве, он рассмотрел улыбку гостя — и недоверие на его лице.

Молодому человеку было на вид лет восемнадцать — вдвое меньше, чем Фину. Светлые волосы торчат на голове, как иглы дикобраза. Васильковые глаза так пронзительно похожи на глаза его матери, что у Фина до сих пор мурашки по коже. Секунду они стояли, рассматривая друг друга. Затем Фин протянул руку, и парень пожал ее — коротко, но крепко.

— Привет, Фионлах.

Тот мотнул головой в сторону голубой палатки:

— Ты здесь проездом?

— Это временное жилье.

— Давно тебя не было.

— Давно, да.

Фионлах сделал паузу, чтобы следующие его слова прозвучали с большим значением:

— Девять месяцев, — и сказано это был обвиняющим тоном.

— Мне надо было завершить прежнюю жизнь.

Юноша наклонил голову:

— Значит, ты приехал навсегда?

— Возможно, — Фин повернулся к развалинам. — Это мой дом. Люди возвращаются домой, когда им больше некуда идти. А навсегда или нет — там посмотрим, — и снова взгляд его зеленых глаз застыл на Фионлахе. — Все уже знают?

Двое помолчали, вспоминая прошлый год.

— Все знают, что мой отец погиб на Скерре в августе, во время охоты на гугу.

— Ясно, — Фин кивнул. Затем повернулся, открыл ворота и пошел по направлению к тому, что когда-то было дверью его старого дома. Самой двери, конечно, давно не было, осталось несколько кусков истлевшей балки. На них еще виднелись чешуйки фиолетовой краски, которой отец Фина когда-то покрыл все деревянные поверхности в доме, включая полы. Крыша уцелела, но ее дерево прогнило, и дождевая вода пропитала стены. Доски пола отсутствовали. От дома остался скелет. Здесь не найти и следа той любви, что когда-то его согревала. Фин услышал, как подошел Фионлах, и обернулся.

— Я выпотрошу этот дом. Начну строить его заново изнутри. Не хочешь помочь мне на летних каникулах?

— Может быть, — Фионлах неопределенно пожал плечами.

— Ты отправишься в университет осенью?

— Нет.

— Почему?

— Надо найти работу. Я теперь отец, у меня есть обязательства перед дочерью.

Фин кивнул.

— Как она?

— Хорошо. Спасибо, что спросил.

Он решил не обращать внимания на сарказм.

— А как Донна?

— Живет дома с родителями и ребенком.

Фин нахмурился:

— А как же ты?

— Мы с мамой все еще живем в бунгало, — он качнул головой в направлении дома, который Маршели унаследовала от Артэра. — Преподобный Мюррэй не позволяет мне встречаться с семьей в доме пастора.

Фин не мог поверить своим ушам:

— Почему?! Бога ради, ты же отец ребенка!

— Мне не на что содержать ни свою дочь, ни ее мать. Иногда Донна может принести малышку в бунгало, показать ее мне. Но обычно мы встречаемся в городе.

Фин сдержал свой гнев — ведь направлен он был не на Фионлаха. Но в другом месте, в другое время и перед другим человеком он даст ему волю.

— А твоя мать дома? — Вопрос звучал достаточно невинно, но оба понимали, что за ним стоит.

— Она ездила в Глазго, сдавать вступительные экзамены в университет, — Фионлах отметил, как удивился его собеседник. — Она тебе не сказала?

— Мы не общались.

— А, — юноша снова посмотрел в сторону бунгало Макиннесов. — Я думал, вы с мамой снова будете вместе.

Фин грустно улыбнулся.

— Мы с Маршели не смогли быть вместе много лет назад, — в его голосе сквозило сожаление. — Почему сейчас что-то должно измениться? — Он помолчал. — Она все еще в Глазго?

— Нет. Маме пришлось прилететь сегодня утром. У нас в семье проблемы.