Валютный извозчик - Олег Агранянц Страница 7

— Не успела рассмотреть.

— И все-таки.

— Мужчины среднего роста в светлых рубашках. Оба стояли ко мне спиной. У одного взлохмаченная грива. Другой прилизанный. Дива выше обоих, совершенно плоская, лицо длинное. И вообще, зачем я тебе все должна докладывать?! У Бориса ты даже не намекнул, что хочешь меня увидеть.

Она обиженно повертела головой.

— Дел много.

— Ясно. Много дел, много новых знакомых. Ну да ладно.

Она направилась к двери. Шла медленно. Я понял: она знает еще что-то, и начал выправлять положение:

— Старые знакомые всегда лучше новых.

— В это трудно поверить.

— Лучше. С новыми два часа говоришь о любви, и не остается времени заняться любовью. Зато со старыми два часа занимаешься любовью, и нет времени поговорить о любви.

— Понятно, — Галина вернулась и стала у окна. — Выходит, я сама напросилась, и меня можно сразу в кровать. И вообще мне пора.

Я знал, что Галина принадлежит к той часто встречающейся категории женщин, с которыми надо делать одно, а говорить совершенно о другом. В последние наши встречи мы как-то обходились без этого ритуала. Теперь она на меня обиделась, и надо было возвращаться к старой технике. Я взял ее за руки, отвел от двери в центр комнаты.

— Я тебе все рассказала. Почти.

— Почти?

— Понимаешь, какая странная штука… Почему-то Борис не пересказал тебе всё, что ему говорила жена Пичугина.

— И что она ему говорила?

— Оказывается, ее муж ездил в Намибию заказывать статуэтку из серого дерева.

— Дерево, наверное, очень дорогое.

— Дорогое, но его можно купить и здесь.

— А Борис видел эту статуэтку?

— В том-то и дело, что видел.

— Ну и что?

— Наверное, не хотел тебе про нее рассказывать. Боялся, что ты будешь держать его за идиота.

— Галя, не томи!

— Дело в том, что это… это… бюст Гоголя.

Я замер.

— Ну разве ты поверил бы, что он ездил в Намибию за бюстом Гоголя?

А Валера не удивился:

— Гоголь, говоришь? Я видел эту статуэтку. Он ее держал в сейфе. Но то, что это Гоголь, не говорил. Хотя, теперь вспоминаю, вроде похож. Нос длинный, волосы до плеч.

— И где сейчас эта статуэтка?

— Нет ее. Мы все осмотрели. В сейфе ничего, кроме партийных бумаг. Дома — только казенная мебель. Стало быть, статуэтку прихватил с собой. Сдался ему Гоголь!

Он взял трубку, набрал три цифры.

— Светочка, проверь, какие книги брал в библиотеке Пичугин. Посмотри, не брал он, случаем, Гоголя. «Мертвые души». «Тарас Бульба».

— «Вий», — подсказал я.

Валерка хмыкнул, но повторил:

— «Вий».

Гоголя в библиотеке Пичугин не брал. Зато брал книги по философии.

— Философ! — резидент разозлился. — Надо писать в Москву.

Я согласился. Валерка немного помялся:

— А что, если не будем их путать? Напишем, будто все данные ты получил от Галины.

Ясно. Не хочет подставлять Филина. Я не возражал:

— Только вот в отношении этих революционеров… Разве поспрошать кубинцев…

Раньше можно было в случае чего просто позвонить в кубинское посольство. Нынче время другое, отношения другие.

— Как у вас отношения с кубинцами?

— Как у Кастро с Горбачевым. Хреновые.

— Кто-нибудь из старых у них в посольстве остался?

— Мой тезка. Валеро. Ты его знаешь?

— Еще бы.

С Валеро я знаком уже лет пятнадцать, и теперь стоит попытаться получить от него информацию по старой дружбе.

— И как вы с ним?

— А никак.

— Может, я попробую.

— Обяжешь.