Иерусалимский ковчег - Александр Арсаньев Страница 7

В коридоре послышались шаги, и в дверь постучали.

— Входите! — крикнул Александр Савельевич, и на пороге возникла вся перепуганная дворня, включая кухарку и кучера.

— Кто и когда заходил в кабинет Виталия Александровича в последний раз? — прогремел над головами прислуги голос разгневанного хозяина.

Люди шептались, переглядывались между собой и молчали.

— Ну, — настаивал Строганов. — Я спрашиваю в последний раз!

Я не питал никаких иллюзий насчет того, что кто-нибудь из них признается в чем-либо.

Вперед выступила кухарка Наташа и, скрестив красные, загрубевшие руки на груди, произнесла:

— Так никто туда после похорон не заходил, ключи же всегда при себе Инна Ильинична держала.

— Мог быть и дубликат, — не сдавался хозяин.

Он выстроил в ряд всю свою челядь и принялся опрашивать каждого по очереди. Но результаты допроса так ни к чему и не привели.

— Ну, может быть, кто-нибудь из вас видел или слышал что-нибудь подозрительное? — уже взмолился хозяин заложен— ного дома, но люди в ответ только пожимали плечами.

— Сдаюсь, — отчаялся Строганов, подняв свои руки вверх.

Люди потихонечку начали расходиться. В кабинете осталась только преданная Инне Ильиничне горничная Ариша. Я распрощался с осиротевшими хозяевами, напоследок выспросив у них адрес бывшей невесты Виталия.

Кучеру в экипаже я велел отправляться к Кутузову, и колеса застучали по мостовой. Погода начинала медленно портиться, с моря налетел порывистый ветер, небо заволокло свинцовою мглой. Я подумал о том, что погода словно бы предостерегает о грядущей опасности. На душе у меня было тревожно, какая-то мысль не давала покоя, но я никак не мог ее уловить, она ускользала от меня подобно змею.

Я достал из кармана сюртука листок со своими записями и снова стал раздумывать над значением букв. В соответствии с моими выводами Виталий Строганов задолжал некоему «Л» около ста рублей. Меня смущала прописная буква «а» в скобочках, по соседству. Я предположил, что она и означает тот самый Английский клуб, о котором мне говорили родители погибшего. Дело оставалось за малым — достать пригласительный билет. Как всегда в таких случаях, я решил обратиться к Кутузову. Принадлежность к могущественной тайной организации открывала передо мною практически любые двери.

Я сожалел о том, что не знал имени мастера Виталия, и мог только гадать, что же такое назревало в Ордене, из-за чего его рядовой член мог лишиться жизни. Ложа, в которой я состоял, придерживалась орденской системы Золоторозового креста, а потому пыталась решать всевозможные вопросы, в том числе и политические, путем алхимии, астрономии и даже магии. Поэтому мне трудно было сразу разобраться в происходящем, особенно учитывая тот таинственный ореол, который окружал всю деятельность ложи.

Кому же все-таки понадобилось перевернуть вверх дном весь кабинет покойного рыцаря ордена «Золотого скипетра»? Я подозревал, что здесь пахнет чем-то большим, нежели банальной охотой за деньгами. Я рассчитывал навести на эти мысли Кутузова.

Наконец экипаж остановился у кутузовского особняка. Я ударился локтем о ручку каретной дверцы, когда возница басом уведомил меня, что мы прибыли.

Как я и ожидал, Иван Сергеевич снова собирался на какую-то важную встречу, и мне чудом удалось застать его дома. Он предстал предо мной во всей своей государственной красе, в белом мундире со звездою и лентою.

— Яков Андреевич, очень рад! — приветствовал он меня. — Какие-то новости? — оживился Кутузов. — Пройдемте в библиотеку, там мы сможем переговорить спокойно.

Я согласно кивнул и последовал вслед за мастером. Когда двери за нами закрылись, Иван Сергеевич спросил:

— Вы напали на след убийцы?

— Нет, но…

— Неужели он и вправду покончил с собой? — перебил он меня, на его лице отразилось недоумение.

— Я так не думаю, — туманно заметил я.

— А в чем же тогда причина вашего неожиданного визита? — удивился Кутузов. — Вы нуждаетесь в помощи? — предположил он встревоженно.

— Нуждаюсь, — признался я и пересказал ему все, что мне удалось узнать к этому моменту.

— Так вы полагаете, — ужаснулся Кутузов, — что в ложе назревает предательство?!

— Не берусь утверждать, — осторожно ответил я. — Но кому и зачем понадобилось обыскивать строгановский кабинет? К тому же, как объяснить исчезновение всех бумаг, так или иначе связанных с Орденом? Это кому угодно покажется подозрительным! Я бы рекомендовал проверить архив. Вдруг обнаружится исчезновение какого-либо документа, компрометирующего Орден?

Кутузов нахмурился, и я прекрасно понимал его беспокойство. Политика — вещь серьезная! Кое-какие бумаги при ближайшем рассмотрении могли бы ой как не понравиться государю, и это могло бы грозить нашей ложе закрытием!

— Отправляйтесь домой, — ответил Иван Сергеевич. — Я пришлю к вам человека с пригласительным билетом в Английский клуб. На этот счет можете быть спокойны, так что продолжайте расследование!

О бумагах Кутузов ни словом не обмолвился, но я был уверен, что Иван Сергеевич непременно моему совету последует.