Полоса препятствий - Наталья Берзина Страница 7

В комнату отдыха, расположенную над конторкой, вела крутая деревянная лестница, прямо возле нее между ящиками с инструментами валялся, неловко подломив руку, еще один рабочий, с окровавленным лицом. Из распахнутой двери комнаты отдыха доносился богатырский храп.

Проверив пульс у лежащего, Никита убедился, что тот жив, просто смертельно пьян. «Хорошо погуляли!» – подумал Никита, поднявшись наверх. Там, обнявшись, спали еще двое. Снова окинув взглядом за одну ночь превратившуюся в бедлам лесопилку, он спустился и вышел во двор. Настроение было пакостней некуда. Никита подошел к лежащему посреди двора парнишке, попытался растолкать, но безуспешно: парнишка лишь взглянул на него мутными глазами, пробормотал что-то невнятное и снова рухнул лицом в лужу. Махнув рукой с досады, Никита вернулся в арочник. Навстречу ему, размахивая здоровенной палкой, бросился работяга с окровавленным лицом, тот, что минутой раньше мирно лежал под лестницей.

Рефлекторно увернувшись, Никита коротко, но сильно, не разворачиваясь, ударил нападающего ногой по почкам и едва успел остановить себя, чтобы не добить. «Еще не хватало садиться из-за этого дерьма! – подумал он, и в этот момент на территорию въехал запыленный милицейский уазик.

«Вообще, отлично! И эти пожаловали! Интересно, кто же их вызвал?» – успел он подумать. Благо из уазика выбрался знакомый местный участковый и, безмерно удивленный, направился к Никите.

– Доброе утро, Никита Брониславович! Что у вас тут происходит?

– Утро добрым не бывает! – буркнул Никита, ногой отбрасывая дубину подальше.

– Такое, пожалуй, да! – поддержал его старший лейтенант. – Что тут случилось? Мне только что позвонили, сказали, что у вас на лесопилке поножовщина.

– Кто позвонил? – перебил его Никита.

– Понятия не имею. Похоже, звонили из таксофона.

– Очень интересно! Я узнал, что на лесопилке пьянка, но, к сожалению, поздно. Приехал разобраться, а они уже вповалку. Все! Поголовно. Тебе, пока сюда с поселка ехал, никто не попадался?

– Нет, никого не видел. А в чем дело?

– Понимаешь, у меня на смене должно было быть двадцать человек, в основном твоих, из поселка, а здесь я насчитал только пятерых. Странно это.

– Может, по домам разошлись? – пожал плечами лейтенант.

– Не исключено, вопрос только, откуда у них столько пойла? Я зарплату еще не выдавал. По идее им пить не на что. В поселке ничего такого не было? Ну, вроде свадьбы или чего-нибудь похожего.

– Нет. Да и вина такого в продаже не было, это точно! Явно из города привезли, – поднимая бутылку, задумчиво сказал участковый.

– Еще интереснее! На мой взгляд, они выпили не меньше трех-четырех ящиков. Для работяг, в переводе на деньги, это очень солидная сумма.

– Тогда нужно искать зачинщика среди городских.

– По-видимому, так, но на смене их было всего двое. Один еще спит, а второй, что ко мне добрался, трезвый. От него я и узнал обо всем.

– Что делать будете? – спросил лейтенант.

– Этих уволю ко всем чертям. Новых наберу.

– Не боитесь, что мстить будут?

– А ты на что, лейтенант? Охраняй! За что ты у меня деньги получаешь? – глядя прямо в глаза, жестко сказал Никита. – И еще! Я, конечно, сам буду разбираться, но и ты уж мне помоги. Поищи, кто организовал это безобразие.

К приезду утренней смены Никита уже дал объявление о наборе рабочих. А спустя час пошли первые звонки.

Солнце, поднявшись над лесом, припекало все сильнее. Туман рассеялся, словно его и не было никогда. Невесть откуда взявшийся ветерок подернул легкой рябью зеркальную поверхность воды. По дорожкам то тут, то там замелькали любители утренних пробежек, а к пляжу потянулись первые купальщики. Юлия, затушив сигарету, поднялась со скамейки, отряхнула от налипшей хвои легкие брюки и двинулась к корпусу.

Со стороны стадиона доносилось металлическое звяканье, кто-то с самого утра уже «качал железо».

Непонятно почему, но именно сегодня избавиться от прошлого ей никак не удавалось. В памяти невольно всплывали те дни, когда она была так счастлива.

Финал конкурса проходил в Варшаве. Юлия, успешно пройдя все отборочные и предварительные туры, прошла в финал не просто отлично – блестяще, и тем не менее волнение, охватившее ее накануне последнего выступления, унять никак не удавалось. Если бы не поддержка Алексея, все могло обернуться иначе. Чтобы немного успокоить талантливую ученицу, он сразу после ужина повел Юлию гулять по городу. Уже не раз бывавший в Варшаве, он водил ее по Старе Мясту, рассказывал различные истории, связанные с образованием Польши, о традициях и нравах, царивших здесь в далеком Средневековье. Постепенно Юлия отвлеклась, забыла на время о предстоящем выступлении и полностью отдалась очарованию прекрасного города. В гостиницу они вернулись только в полночь. Уставшая, но счастливая от прекрасно проведенного вечера, Юлия вошла в номер.

Последние полтора месяца она встречалась с Алексеем ежедневно, но больше не позволяла себе мечтать о нем. Педагог на время заслонил в ее сознании мужчину. Но сегодня, уже в постели, она ощутила прилив небывалой нежности и любви к нему. Обняв подушку, Юлия так и уснула с улыбкой на устах.

На следующий день, в ожидании своего выступления, Юлия сидела в зале, изо всех сил сжимая руку Алексея. Он что-то говорил ей, но она не слышала слов. Только тепло его сильной руки давало некоторое успокоение. Наконец объявили ее выход. Все страхи, волнения, тревоги разом отступили, когда, уже сидя за роялем, Юлия взглянула на Алексея. Он, весь подавшись вперед, смотрел на нее с такой нежностью, с такой любовью, что она мгновенно успокоилась и начала играть. Сейчас, да, впрочем, и тогда сразу после выступления она так и не могла вспомнить, как играла. В себя она пришла лишь после того, как отзвучали последние аккорды. Она замерла за роялем. Тишина звенела в ушах. Прошло несколько долгих, томительных минут, прежде чем зал взорвался аплодисментами. До самого объявления итогов Юлия сидела рядом с Алексеем, нежно поглаживающим ее руку. Она чувствовала, что никогда так еще не играла, потому что в этот раз ей удалось вложить в исполнение всю свою любовь к лучшему из мужчин. И вот, наконец:

– Гран-при конкурса в напряженной борьбе по праву завоевала Юлия Яновская!

Она даже не поверила, лишь послушно встала, повинуясь жесту Алексея. Перед ней были только его сияющие от счастья глаза, она не слышала ни восторженных выкриков, ни поздравлений, ничего, видела только радость на лице Алексея да его что-то шепчущие губы.

Затем все было как во сне. Торжественная церемония, роскошный диплом, солидный денежный приз – все это существовало теперь будто бы в параллельной жизни. Юлия весь вечер не сводила влюбленных глаз с Алексея, слышала и видела только его одного, словно не существовало ни шумной толпы вокруг, ни назойливых корреспондентов. Она осталась рядом с ним, единственным во всей вселенной.