Проклятие Кеннеди - Гордон Стивенс Страница 69

«— Два миллиарда.

— Двести пятнадцать миллионов.

— Слабовато, Франческа. Как насчет банка?

— Двести пятнадцать миллионов.

— Я ждал от тебя чего-нибудь поумнее, Франческа. Завтра в семь.»

Все идет хорошо, сказал Хазлам присутствующим, а в особенности Франческе; Франческа справляется со своим делом, и то, что Энрико Росси здесь больше не показывается, дает свои плоды. Завтра Муссолини опять скинет цену, возможно, до полутора миллиардов, а то и до одного, а Франческа сможет подняться миллионов на двадцать, до двухсот тридцати пяти.

А послезавтра Муссолини опять уступит, и цена станет, возможно, меньше миллиарда. А отсюда и до соглашения недалеко. Поэтому он не скажет им о слежке за Паскале. Франческа и так под прессом — надави на нее еще, и она может не выдержать. А это было бы очень некстати, ведь до освобождения Паоло осталось не так уж много времени.

* * *

Витали знал, что сегодня он снизит цену, а семья поднимет ее; то же самое произойдет и завтра. А послезавтра они сойдутся. Обе стороны знают, чем кончится торг, и обе стороны играют по правилам. Он допил кофе и потратил весь следующий час на то, чтобы уменьшить количество неотложных дел, связанных с его легальным бизнесом по производству машинного оборудования. Затем отгородился от мира и стал изучать список бизнесменов, из которого предстояло выбрать очередную жертву.

Паскале вышел из своего дома в двенадцать.

Скоро работа с Бенини закончится: Тони не говорил об этом прямо, но все признаки были за это. В конце его ждет кругленькая сумма, хороший приварок к обычному ежедневному жалованью. Конечно, он подрабатывал и в других местах, но наблюдение при киднеппинге давало неплохой доход. Можно будет купить несколько новых костюмов или сменить свою «альфу» на последнюю модель. Он пошарил в кармане, ища ключи от машины. На аллее было тихо, только прошла мимо какая-то парочка да разговаривали поодаль незнакомые женщины; ничего необычного. Он открыл дверцу со стороны водительского места и сел внутрь.

— Не оборачивайся, Анджело.

Он не понял, откуда взялся этот человек, — только услышал голос с заднего сиденья и увидел пистолет в зеркале заднего вида.

— Поверни зеркало от себя.

Чтобы он не мог разглядеть лицо человека, даже очертания его плеч.

— Теперь поехали.

Что происходит, кто ты такой. Не карабинер — эти примчались бы на машине с сиреной. Значит, ты из мафии. Но Тони и есть мафия, или бывшая мафия, поэтому Тони согласует с ними свои дела, платит взносы, позволяющие ему заниматься самостоятельным промыслом. Он завел автомобиль и тронулся с места.

— Езжай на Бергамо.

— Кто вы? — заговорил было он. — Что вам, черт возьми, нужно? — он притормозил, чтобы не врезаться в идущую впереди машину. — Это ошибка, я один из вас. Мы на одной стороне.

— Заткнись и делай, что велят.

Они ехали уже минут пятьдесят; город остался позади, а прямо по курсу замаячили горы.

— На следующем повороте съедешь с шоссе.

Они покинули автостраду, потом свернули еще на одну дорогу поуже, потом — на проселочный тракт. Оттуда на другой, избитый еще больше и поднимающийся в гору; солнце стало припекать сильнее, у Паскале начались спазмы в животе.

— Стоп.

Над ними были ветви деревьев; при торможении из-под колес машины поднялись клубы пыли. Он поставил ее на «ручник».

— Выключи зажигание.

На голову ему надели капюшон без прорезей для глаз, с единственной прорехой, чтобы можно было дышать.

— Выходи.

Беги, сказал он себе; пока руки еще свободны, пока их не связали. Вдруг он почувствовал удар по голове — наверное, рукояткой пистолета, — и вокруг сгустилась тьма.

Когда он пришел в себя, голова его болела и он все еще ничего не видел, хотя капюшон уже больше не душил. Он попытался встать и обнаружил, что находится в подвале, руки его скованы за спиной и цепь от них тянется к стене.

* * *

«Альфы-ромео» не было на месте, значит, не было и Паскале; а раз нет Паскале, то не будет и звонка от связного похитителей. Так что еще они затеяли? На вечернем совещании Хазлам предоставил семье право решить, какую цену Франческа назовет сегодня — остановились на двухстах тридцати пяти миллионах лир, что было на двадцать миллионов больше предыдущей суммы, — потом предупредил их, что Муссолини может и не позвонить.

Когда Франческа с Марко вернулись из квартиры со свободным телефоном, на лицах их была радость.

— Они опустились до миллиарда. Я назвала им нашу цену. Они позвонят завтра.

Мы скоро победим — это было в ее глазах, в ее уверенности. Скоро Паоло вернется домой.

Возможно, похитители считают, что наблюдатель им уже не нужен, так как не сегодня-завтра переговорам наступит конец, подумал Хазлам; однако именно в конце такая предосторожность была бы для них не лишней. Что ж, все идет хорошо, сказал он, но расслабляться не стоит, борьба еще не завершена.

Витали позвонил Муссолини в восемь. Семья предложила двести тридцать пять, сообщил ему связной. Завтра скинешь до пятисот миллионов, сказал он Муссолини. Тогда семья поднимется до двухсот сорока, а на следующий вечер обе стороны сойдутся где-то между двумястами пятьюдесятью и двумястами семьюдесятью. Это будет неплохой барыш, особенно если учесть, что одна выплата уже была, но потом пора будет прикрывать это дело и переходить к новому. Он сказал Муссолини, что тот действовал хорошо, и позвонил наблюдателю.

— Анджело, это Тони.

— Я знаю, что ты Тони, но это не Анджело.

Неправильно соединили, подумал Витали и снова набрал номер.

— Слушай меня, Тони, — сказал ему Хендрикс. — Не вешай трубку. Ты не знаешь, кто я, но и я не знаю, кто ты, поэтому мы оба в безопасности.

Боже мой, что стряслось, подумал Витали. Что за дьявольщина? Он заставил себя промолчать.

— Мне нужен Паоло Бенини, — сказал Хендрикс.

Кто такой Паоло Бенини, едва не спросил Витали, но сдержался; он все еще силился совладать с собой, собраться с духом прежде, чем придется заговорить. Кто ты, черт возьми, такой и что происходит?

— Я знаю, что он у тебя, и хочу получить его, — сказал ему Хендрикс. — Я готов заплатить те же двести тридцать пять, что вчера предложила семья, в любой валюте и любых купюрах. Но если ты вздумаешь пошутить со мной, как в прошлый раз пошутил с семьей, то я пошучу с Анджело.

Откуда этот человек, кто бы он ни был, взялся на линии, откуда он знает об Анджело? А также о том, сколько предложила семья и что произошло перед тем?

— Дайте мне поговорить с Анджело.

— Завтра в десять утра.