Искушение Данте - Джулио Леони Страница 68

Данте почувствовал холодное железо у самого своего горла и попятился, но Веньеро шагнул вслед за ним. Мореплаватель сурово сжал губы, в глазах появился опасный безжалостный блеск. Поэт осознал, что ему пришел конец.

Однако Веньеро не спешил убивать свою жертву, видимо желая до конца насладиться своим триумфом…

— А ведь никто из ученых Третьего Неба так вас и не заподозрил. Ни вас, ни Антилию, спрятанную в публичном доме под видом проститутки. Но скажите все же, зачем вы убили Теофило? Что именно погубило аптекаря? — спросил Данте. — Мотивы этого убийства остались мне непонятны.

Поэту оставалось только заговаривать венецианцу зубы, льстить его самолюбию и тянуть время в надежде, что ему удастся изменить ситуацию в свою пользу.

— Аптекарь знал тайны металлов и камней. Он подозревал, откуда на самом деле взялась Антилия, потому что видел чистейшую медь, добытую у нее на родине. Теофило понимал, что в известных христианам землях такую чистую медь не добывают. Я и его хотел заставить молчать, подарив ему бутыль чанду, надеясь, что это чудодейственное снадобье успокоит и утешит его больше золота. Но он возжелал другого. Он захотел слишком много… — сказал Веньеро, покосившись на изображенную на стене женщину.

— Он тоже стал бы искать ответы и нашел бы их, как и вы, — добавил он, улыбаясь одними губами. — Его, как и вас, погубил выдающийся ум. Наверное, спокойнее всего живется посредственностям. Они никому не мешают.

Данте почувствовал, что венецианец заговорил таким тоном, словно произносил приговор, явно намереваясь вонзить меч ему в горло. Поэт ломал голову, как бы спастись. У него в кармане лежал кинжал.

Надо попробовать его выхватить, прежде чем меч вонзится в горло!..

Данте бросился вперед на пол, вытаскивая из кармана кинжал. Застав венецианца врасплох этим маневром, он успел схватить левой рукой руку, в которой Веньеро держал меч, а правой — ударить его кинжалом в шею.

Удар пришелся венецианцу сбоку, ниже уха, но лезвие кинжала скользнуло по металлическому кольцу, которым Веньеро защищал себе шею. Данте тут же приготовился ко второму удару, гораздо ниже, в самое сердце, но Веньеро вырвался, и кинжал вместо сердца пронзил его плечо. Поэт тут же почувствовал, как обмяк противник.

Данте уже занес руку с кинжалом для смертельного удара, когда кто-то перехватил его руку из-за спины. Поэт тут же повернулся, чтобы прикончить нового противника, не отпуская горло венецианца, и увидел позади себя Антилию.

Он не смог ударить ее кинжалом. Женщина смотрела мимо Данте, на Веньеро, и глаза ее были полны слез.

Поэт замер с занесенным кинжалом, не зная, что делать. От напряжения у него болело все тело.

Антилия, кажется, только сейчас его заметила и пробормотала:

— Прошу вас, мессир! Не надо!

Она больше ничего не сказала, а только смотрела на Данте загадочно, но поэту показалось, что луч света пронзил тень, в которой раньше скрывалась от него ее душа.

— Не надо! — повторила Антилия.

Тут ярость покинула Данте, и он опустил кинжал.

Веньеро, которому поэт все еще сжимал горло, с трудом пошевелился. Данте разжал пальцы, чтобы тот перевел дух, а потом встал и отошел в сторону.

Антилия тут же бросилась на колени над венецианцем. Ее движения были настолько плавными, что она казалась змеей, и поэт вспомнил рассказы путешественников, вернувшихся из заморских стран, о любовных танцах огромных змей в свете Луны, озаряющей своим неверным светом пески пустыни.

Покрыв Веньеро своей накидкой, Антилия пыталась привести его в чувства, что-то негромко приговаривая на непонятном языке. Она прижалась к его телу и стала тереться о него, словно пытаясь вдохнуть в него частицу собственной жизни.

Венецианец ожил и закашлялся, а Антилия повернулась к поэту.

— Сжальтесь над нами! — пробормотала она тихим дрожащим голосом. Всхлипывая, она с трудом выговаривала слова, словно говорила на плохо знакомом ей языке и боялась, что ее не поймут. — Дайте нам вернуться туда, откуда мы пришли. Вы знаете, как плохо на чужбине, Я слышала, как вы это говорили…

В свете факелов на залитом слезами лице Антилии играли красноватые отблески.

Веньеро пришел в себя, пошевелился, открыл глаза и посмотрел на Данте, но тут же повернул голову к Антилии. В его глазах не было страха. Только бесконечная боль…

Антилия повернулась к Данте, но заговорил с ним Веньеро. Он говорил спокойно. В его голосе больше не звучали ни злоба, ни ненависть. Бледный как смерть, он зажимал рукой пронзенное кинжалом плечо.

— Мессир Алигьери! Давайте договоримся.

— О чем?

— Нам нужен час времени. Один только час.

— И что же я за него получу?

Немного поколебавшись, моряк сказал:

— Теперь вы знаете о существовании новой земли. Но просто зная о ней, вы не найдете ее. Ведь не может же никто найти Атлантиду! Чтобы туда добраться, надо знать направление ветров и морских течений, водовороты и рифы. В обмен на час времени я дам вам карту новой земли.

Венецианец замолчал. Антилия тоже молчала, глядя на Данте широко открытыми от ужаса глазами.

— Нам нужен час, — повторил Веньеро. — Потом вы можете пуститься за нами в погоню… На побережье ждет корабль моего ордена. Сейчас полнолуние, и мы быстро доберемся до берега моря. В час отлива мы покинем землю Тосканы.

Данте не мог оторвать взгляда от тамплиера.

Не светится ли в его глазах дьявольский огонь?

Антилия тоже смотрела на поэта. Теперь его пожирали две пары глаз, и он почувствовал легкое головокружение.

— Покажите мне то, о чем говорите!

Застонав, венецианец извлек из-под одежды несколько листов бумаги.

— Это карты, которые составил Теофило. Он тоже хотел сообщить нашей тайне материальную форму… — пробормотал Веньеро, покосившись на стену с мозаикой. — Конечно, не такую роскошную…

Среди бумаг был большой сложенный в несколько раз лист. Веньеро развернул его, и Данте с жадностью впился глазами в карту. Он узнал изображения, которые изучал под руководством своего учителя Брунетто.

Очертания земли, какой ее знал великий Птолемей, нанесенные на пергамент умелой рукой. Отдельные ее части. Горные цепи. Извилистые реки. Великий океан… А за ним — новая огромная земля! Широко раскрытыми глазами Данте изучал знаки на карте, сравнивая их с их точными аллегорическими изображениями на церковной стене.

Выходит, древние не ошибались, называя рекой то, что современники пока считают безбрежным океаном! У него есть конец! На западе у него другой берег! Он прекрасно виден на карте с его заливами и островами, простершимися параллельно берегам Европы и Африки. Бескрайняя земля в форме песочных часов. Два огромных куска суши, соединенных узким перешейком…