Илоты безумия - Николай Чергинец Страница 67

Вспомнился Кустову давнишний случай в Берлине. В посольстве Советского Союза в честь Дня Победы давали прием. Пискин, тогда еще полковник, представлял военных дипломатов, был одет в парадную форму, с наградами, весь блестящий, сияющий и хмельной. Он успевал всюду: и с гостями выпить, и со своими чокнуться, и пригласить даму на танец. Выпил немало и прицепился, как ему показалось, к девушке — худощавой и стройной длинноволосой немке в джинсах. Приглашая раз за разом, он вел себя развязно: то нахально и беспардонно прижимал ее к себе, пытался целовать, провожая ее к месту, благодарил за танец поцелуем руки. С новым танцем все начиналось сначала. Многие, уже не скрывая, громко посмеивались над Пискиным. Он же, войдя в раж, уже ничего не видел и не слышал, настолько увлекся, что потерял элементарное достоинство и совершенно не контролировал себя.

Стоявшая рядом девушка несмело по-русски прошептала Кустову: «Ваш гросс-полковник ошибается, это не девушка, это — мой брат».

«Так почему же ваш брат сам не скажет полковнику об этом?» — оторопело спросил Кустов.

«Он боится его», — ответила девушка, а Кустов, стараясь не допустить, чтобы Пискин снова пригласил парня на танец, бросился прямо через толпу к нему и остановил разгулявшегося полковника на полпути к избраннице, вернее избраннику.

Этот конфуз стал достоянием многих советских и иностранных дипломатов. Сколько было шутливых пересудов на эту тему! Ну, а с Пискина — как с гуся вода!

Кустов так увлекся воспоминаниями, что, увидев у дороги надпись «Асьют», удивился, как быстро пролетело время.

Ему повезло, и он довольно быстро отыскал дом, где жила девушка по имени Басима.

Она была дома. Кустов, естественно, назвался представителем фирмы международной экономической информации.

Девушка недоверчиво посмотрела на него своими черными глазами и спросила, что ему угодно.

— Я прочитал о вас большую и очень интересную статью американского журналиста Эванса. Меня поразил его рассказ, а когда попался материал еще одного журналиста, египетского коллеги Эванса, о ваших способностях как экстрасенса, я решил, не откладывая, встретиться с вами, чтобы оговорить возможное сотрудничество с вами нашей фирмы. Конечно, если вы сами этого пожелаете.

— Извините, сэр, но ваш Эванс такой же журналист, как вы — коммерсант. Правда, и он и, как я вижу, вы — люди хорошие. Мне непонятно только, зачем вам выдавать себя не за тех, кто вы на самом деле?

С трудом скрывая удивление, Кустов, весело смеясь, спросил:

— Так кто же мы, по-вашему, на самом деле?

Девушка несколько секунд внимательно смотрела прямо в глаза гостю. Ее взгляд, казалось, проникал в душу. Кустов отвел глаза, не выдержав ее взгляда.

— Вы и Эванс — военные. Не знаю, какую конечную цель вы преследуете, но она у вас обоих — одна и та же. Эвансу сейчас плохо. Он в руках жестоких людей. Я вижу его избитым, его избивали и пытали сначала двое, затем трое. Где-то недалеко от него женщина, с которой он приезжал ко мне. Она обманула его и сейчас со своими друзьями пытается что-то выяснить у Эванса.

Кустов слушал и видел, что глаза девушки стали отсутствующими, она смотрела мимо него и как одержимая продолжала:

— Он находится сейчас в глубоком подвале. Я вижу: лежит на деревянном топчане, ему плохо, он хочет пить.

— А где находится этот подвал?

— В центре большого города. В нем много разрушенных зданий, много мусора, там стреляют, но он не слышит. В подземелье темно и тихо.

Кустов был поражен, а девушка продолжала:

— У него далеко от Египта есть жена и двое детей. Они ждут его. Вы должны помочь ему, вырвать из рук злых людей.

— Скажите, откуда вы это знаете? — наконец нашел что спросить Кустов.

— Эта способность — дар моих космических друзей.

«А что, если поинтересоваться о наших ученых Стрельцове и Левине? Что она скажет?» — подумал вдруг Кустов и, решившись, спросил:

— Я разыскиваю двоих пропавших человек. Они русские ученые. Вы бы не могли мне помочь?

— Я обязана помогать всем людям, попавшим в беду. У вас нет их фотографий?

— Есть, — Кустов достал из кейса фото и протянул их девушке.

Она впилась глазами сначала в одну, затем в другую фотографию. Потом положила перед собой на стол и еще долго неотрывно смотрела на них. Кустов видел, как ее лицо покрылось потом, на шее вздулась и часто запульсировала вена. Девушка наконец заговорила:

— Они тоже в беде. Я их вижу. Среди каменных нагромождений стоит одноэтажный дом. Они живут там. Их охраняют люди с оружием.

— Их не избивают?

— Нет. Они здоровы и целы.

— А у кого они, Басима?

— У злых людей. По-моему, эти люди из той же группы, что и те, в чьих руках Эванс, — она перевела свой взгляд на Кустова: — Я знаю, что вы хотите им помочь, поэтому, несмотря на то, что вы, как и Эванс, скрываете свое настоящее имя, говорю вам все, что вижу.

— Басима, вам, наверное, надоедают посетители?

— Да, особенно после публикации господином Эвансом своего материала. Меня предупредили, что в ближайшее время прибудет группа ученых. Приезжает очень много журналистов. Их, конечно, интересует одно: инопланетяне и способности, которыми они меня наделили. Но вас и господина Эванса интересует другое, и я хочу быть вам полезной, оказать помощь.

— Спасибо, Басима, а вы не знаете, где эти господа? — спросил Кустов и хотел взять фотографии Левина и Стрельцова.

Девушка отстранила его руку и начала напряженно всматриваться в них. Ее лицо снова покрылось испариной, черты заострились, глаза затуманились:

— Они далеко… но… они — в Африке… скорее всего, на северо-западе Африки… Я вижу горы, а севернее… севернее — равнина и вода. Да, это море! Страна эта находится на берегу моря. Больше ничего не вижу. Извините… — девушка в изнеможении откинулась на спинку стула. — Извините, я очень устала…

— Спасибо. Я вижу, как вам тяжело, но, поверьте, вы делаете очень большое, важное и нужное дело для людей.

— Я знаю, — спокойно заметила девушка, глядя на гостя черными, как уголь, глазами. — Я вижу, что вы и Эванс не хотите, чтобы совершилось зло.

— Как мне помочь Эвансу?

— С ним рядом скоро появятся хорошие люди, вот только не разгляжу я их, но вы этих людей знаете. Спешите к нему, ему очень тяжело. С ним поступают жестоко и бесчеловечно. Я искренне желаю ему выдержать все, верю, что справедливость восторжествует. Вам надо спешить туда, поближе к мученикам.

Впервые в жизни Кустов, опытнейший и искушенный разведчик, верил человеку, как говорится, с первой встречи. Он, не колеблясь, достал фотографию Муслима:

— Басима, скажите, пожалуйста, что вы думаете об этом человеке? Басима положила фотографию на стол перед собой. Кустов видел, как снова напряженно запульсировала на ее шее вздувшаяся вена, как капли пота стали появляться на лице. Казалось, девушка пыталась прожечь взглядом фотографию. Наконец, она отвела глаза: