Под камнем сим - Энн Грэнджер Страница 67

Услышав об аресте Бетан, Саймон одновременно возмутился и разговорился:

— Я ни в чем не виноват, черт возьми! Это все две проклятые извращенки! Я влип по чистой случайности. Что мне было делать?

— Может, расскажете, что именно сделали? — предложил Пирс.

Саймон бросил на него пылающий взгляд, потом перевел его на пустую кофейную чашку на столе в допросной и, наконец, на суперинтендента, молча сидевшего поблизости.

— Вашим методам я не совсем доверяю, — вызывающе доложил он. — Вряд ли полицейские инструкции позволяют засылать своих подружек в качестве провокаторов.

— Мы защищаем общественные интересы, — строго провозгласил Маркби.

Саймон хмыкнул, откинулся на спинку стула, смерил его оценивающим взглядом:

— Слушайте, поговорим как интеллигентные люди…

— Дело не интеллигентное, — холодно ответил Алан.

— Разумеется… Я не о том… — Он сбросил очки, заморгал. — Я имею в виду, если полностью пойду навстречу, может быть, моя роль… абсолютно невинного наблюдателя… будет оценена… э-э-э… снисходительно? Как, собственно, и следует.

— Я не иду на сделки, — отрезал суперинтендент. — Вы в любом случае обязаны полностью сотрудничать со следствием. Это ваш гражданский долг, и его исполнение в ваших же интересах.

Саймон серьезно обдумал последнюю мысль:

— О том я и говорю. Это послужит моим интересам? Если я вам помогу, будет только справедливо, если и вы мне поможете.

— Ваше сотрудничество будет принято во внимание, — устало проговорил Маркби. — Я ничего не обещаю.

Саймон снова обмозговал заявление, решив не требовать дальнейших заверений.

— Очень хорошо, — покорно пробормотал он. — Фактически непосредственно перед случившимся мы с Бетан обсуждали, не сойтись ли нам снова. Держали это в тайне, пока не решим окончательно. Отчасти чтобы избежать расспросов Хью, Сони… и прочих знакомых.

В тот вечер, в среду, Бетан была у меня в коттедже. Ее машину мы загнали в гараж на случай, вдруг кто-то заглянет. Как я сказал, не хотелось, чтобы о нас стало кому-то известно. Она была наверху, когда явилась Соня. Я работал в кабинете. Типично для Сони являться без предупреждения в уверенности, что у меня есть время сидеть и выслушивать ее жалобы на Хью. Бетан подтвердит, что так всегда бывает, когда дома работаешь. Люди считают, что ты свободен, заходят, звонят, приглашают на деревенские праздники… В тот раз я стремился от нее отделаться не только из-за работы. Чем дольше она просидит, тем вернее учует присутствие Бетан. С другой стороны, если выставить ее слишком настойчиво, обязательно что-нибудь заподозрит. Настоящая психопатка.

А она уселась прочно, явно рассчитывая пробыть не меньше часа. Как обычно, ворчала и ныла. Было холодновато, я разжег поленья в камине. В кабинете стало мило, уютно. Соня прикорнула у огня с несчастным видом. Заметила, насколько у меня приятней, чем на ферме. Стала говорить, что старается что-то сделать в доме, а Хью деньги не хочет тратить. Я напомнил, что у него не так много лишних денег. Она объявила, что это не ее вина. Что ей и в голову не приходило, что она будет в лачуге жить. Конечно, преувеличение. Знаю, фермерский дом запущен, но это не лачуга. Возможно, она привыкла к лучшему. Я слегка пожалел глупую женщину, но что еще я мог сделать? Налил ей шерри, попробовал растолковать, что дошел до середины очень трудной главы, поэтому она пришла не вовремя.

Здесь Саймон прервался, заморгал.

— И тут случилось нечто невероятное. Соня заговорила совсем по-другому. Объявила, что никогда мужа особенно не любила. На самом деле интересовалась мной, а поскольку я жил с Бетан, согласилась на брата. Теперь, когда мы с Бетан разошлись, а они с Хью больше не могут жить под одной крышей, она готова ко мне переехать. Высоко ценит мой труд и будет помогать.

Не постыжусь признаться, я был полностью ошарашен. Стоял и таращился на нее, не веря собственным ушам. Был абсолютно уверен, что она окончательно свихнулась. Спросил, хорошо ли она понимает, о чем говорит. Хью мой брат. Вряд ли прилично и вообще допустимо прыгнуть из его постели в мою. «Ерунда», — отмахнулась она как обычно. «Нет», — сказал я и объяснил, что это невозможно ни в коем случае.

Она не приняла отказа. Заспорила, отвергая всякие возражения и высказывая кучу диких идей. Я смогу спокойно работать, потому что она обо всем остальном позаботится. Вдобавок у нее есть опыт рекламной работы. Я должен подняться на более высокий уровень, выйти с рынка школьных пособий на рынок популярной массовой литературы. В общем, болтала и болтала, полностью перекраивая мою жизнь, выдвигая один план нелепей другого.

Саймон на время умолк. Взгляд его стал задумчивым.

— Я пытался ее образумить, — после паузы продолжил он. — Указал, что неплохо котируюсь на рынке школьных пособий, большое спасибо, и в любом случае располагаю надежными сведениями, что исторические романы нынче особым спросом не пользуются. Мне не требуются ее советы насчет того, что писать и как попасть в воскресные газеты. Предложил ей поехать домой, помириться с Хью и забыть обо всем.

Она очень плохо отреагировала. Спросила прямо в лоб: неужели меня к ней не тянет? Я с такой же прямотой ответил — нет. Считаю ее эгоисткой с дурным характером, глупой и совершенно чокнутой. — Саймон сморщился в справедливом негодовании. — И что вы думаете? Она бросилась на меня с кулаками!

— Пожалуй, неудивительно, — заметил Пирс, слушавший этот монолог с нарастающим изумлением, — если вы в самом деле так и сказали.

Саймон остался невозмутимым:

— Я сказал правду. Если неприятно слышать, не ставь себя в подобное положение. Конечно, я знал, что она разозлится, но не ждал нападения, понимаете. Она сбила с меня очки, они сломались. — Он указал на замотанную пластырем дужку. — Тут влетела Бетан. Все слышала на лестнице. И сразу завопила: «Какого черта ты тут делаешь, Соня?» И эти ненормальные, разрази меня гром, принялись колотить и царапать друг друга. У обеих ногти вроде абордажных крючьев. Я пытался разнять, Соня сдернула с Бетан парик и швырнула в огонь.

Саймон замолчал. По его лбу текли струйки пота, он полез за носовым платком, утерся и продолжил дрожащим голосом:

— У меня масса всякого исторического хлама, как сказали бы вы. Некоторые называют подобные мелочи раритетами. Мне они помогают в работе. Я их использую для иллюстраций, когда пишу о костюмах и тому подобном. Кое-что лежит у меня на столе, среди прочего толедский кинжал начала семнадцатого века. Такие кинжалы носили елизаветинские щеголи вместе с мечами. Жестокие были времена. Кинжал не особенно дорогой, не в лучшем состоянии. Я о нем позабыл в суматохе. А когда парик затрещал в огне, испуская жуткий запах, Бетан его схватила. Она была в неописуемой ярости… характер у нее бешеный, но Бог свидетель, такой я ее никогда не видел. «Больше не выкинешь такой шутки, как в Лондоне!» — заорала она, что бы это ни значило. Помню только, как она рванулась…