Любовные похождения князя - Марсель Аллен Страница 67

Это был Фандор, с которым его связывала десятилетняя дружба, товарищ по сражениям, коллега по расследованиям, друг не разлей вода, его второе "я", Фандор, которого он любил как сына.

И вот, уже уверившись в его смерти, доказав себе с помощью неопровержимых законов логики, что журналист погиб, пал от руки Фантомаса, он находит его целым и невредимым. Невероятно!

– Живой! – воскликнул Жюв, разглядывая Фандора.

– Вы тоже! – откликнулся Фандор.

Затем Жюв спросил:

– Черт побери, но почему же в таком случае ты не давал о себе знать?

Эти слова, казалось, изумили Фандора.

– Черт! – произнес он. – После вашей телеграммы…

– Какой еще телеграммы?

– Которую я нашел по прибытии в Париж, после Глотцбурга…

При этих словах Жюв разразился бранью.

– Но я не давал никакой телеграммы! Кстати, что в ней говорилось?

– Я помню ее наизусть, – подтвердил Фандор, в свою очередь озадаченный. – Вы мне писали: «Куча новостей. Спрячься. Возьми вымышленное имя. Мне не пиши, исчезни, пока не получишь нового указания».

Фандор собирался дать и другие объяснения, но Жюв его перебил:

– Это не моя телеграмма! Безусловно, ее отправил Фантомас, чтобы разлучить нас…

Фандор меланхолично признался:

– А я-то был уверен, что эти новости касаются Элен… Радовался, как птенец…

После секундной паузы Фандор сделал над собой усилие, превозмог свою печаль:

– Жюв, прежде всего надо внести ясность в наши дела, только тогда мы сможем отыскать Элен.

И, припоминая цепочку последних событий, он осведомился:

– Дорогой мой Жюв, убежден, что именно вы установили личность неизвестного, убитого на улице Гран-Дегре!

– Да! – простодушно заявил полицейский. – Я открыл, что мертвец был… актером Мике.

– Которого убил Фантомас, вероятно, боясь его разоблачений, – продолжал Фандор. – По правде говоря, я вам здорово признателен… Благодаря вам я смог вернуться, поскольку пока убитый не был опознан, я страшно боялся, что его примут за Оливье, а подозрение по-прежнему будет на Жаке Бернаре!

Жюв в недоумении уставился на Фандора:

– Так это ты, Жак Бернар? Ты, Фандор, Жак Бернар?

– Конечно! – согласился журналист. – А вы что, не знали?

Жюв прикусил губу.

– Ну я и дурак! – признался он. – Я ведь считал, что Жак Бернар – это Фантомас!

И он продолжал:

– Я, к примеру, догадался, что ты – Оливье, поэтому и записал тебя в покойники… Бедняга Фандор, я и впрямь считал тебя покойником!

Фандор расхохотался, тем временем Жюв снова спросил:

– А Морис? Это был тоже ты?

Но Фандор живо запротестовал:

– Конечно, нет! Еще не хватало! Я этого Мориса в глаза не видал, и вообще, он представляется мне фигурой крайне сомнительной! Другие еще куда ни шло, мне, собственно, на них начихать, но вы-то, Жюв, что же вы так подкачали? Оливье никогда на свете не было, я сам его выдумал, из-за вашей телеграммы! Жак Бернар существует только в моем воображении, это тоже мое изобретение, я произвел его на свет, чтобы поднять цену на свои сочинения, ведь мне приходилось скрываться! Но Морис – совершенно посторонний человек, к которому я не имею никакого отношения!..

Полицейский смотрел на Фандора в полной растерянности; он морщил брови, теребил усы. Несмотря на всю свою проницательность, Жюв не слишком хорошо понимал ситуацию…

Тем не менее, мужчинам надо было в конце концов пролить свет на тайну, омрачавшую их сознание.

Фандор первым возобновил объяснения.

Он поведал другу о том, как жил под именем Оливье, торговал стихами и прозой, бедствовал. Затем разразилась драма на набережной Отей. И Фандор так и не найденного покойного выдал за Оливье, а себя – в лице Жака Бернара – учредил его единственным наследником!

Для Жюва тут не было ничего нового. Теперь он все понимал, впрочем, как и раньше, с той только разницей, что никак не мог вообразить, что Фандор был не только Оливье, но и Жаком Бернаром.

Продолжая свой рассказ и дойдя до преступления на набережной Отей, журналист поведал, каким образом он догадался, что речь идет об инсценировке.

Но тут полицейский запротестовал.

– Прошу прощения! – сказал Жюв. – Раз Морис существовал и до сих пор не найден, значит, он убит!..

– Черт! – воскликнул Фандор.

Пустившись во всевозможные догадки, мужчины выстроили тысячи различных гипотез. И порешили на том, что таинственность, опутывающая эти приключения, бесспорно, несомненно – творение злосчастного Фантомаса!

– Но в чьем обличье действует бандит? – поинтересовался Фандор.

Жюв пустился в перечисления:

– Во-первых, в образе Оливье он появлялся на празднике мадам Алисе…

– Да, – согласился Фандор, – я тоже так думаю, но только одно не могу понять, зачем Фантомасу это понадобилось? Ведь по сути, это вело к единственному: вынудить меня скинуть маску Жака Бернара… А выгодно это могло быть только неведомому Морису. Получается, Фантомас хотел оказать услугу своей жертве? Странно…

– Действительно, – поддержал Жюв.

– Но, – продолжал Фандор, – зато я, кажется, догадываюсь, зачем Фантомас представил убийство Мике как убийство новоявленного Оливье. Очевидно, чтобы заставить меня бежать.

Жюв поддержал версию Фандора.

– Черт побери! – вставил он. – Фантомасу удалось даже большее. Он убедил в виновности Жака Бернара не только полицию и общественное мнение, но даже я попался на его удочку, поэтому так упорно и гонялся за тобой…

– А в ходе погони, – подхватил Фандор, – мы оба едва не сломали себе шею… Я чувствовал, что за мной идет охота, – добавил молодой человек. – Но, черт возьми, как я мог догадаться, что это вы! И кстати, Жюв, в следующий раз подумайте хорошенько, прежде чем открывать пальбу по колесам. По вашей милости я очутился во рву! Дикая скорость вкупе со спущенными шинами вывели такси из строя, я потерял управление, поэтому мы с вами и ковырнулись… Еще чудо, что остались живыми и невредимыми.

– Действительно, чудо, – с улыбкой согласился Жюв. – К счастью, с тех пор, как мы с тобой гоняемся за Фантомасом, мы уже потеряли счет чудесам, – добавил он насмешливо. – Так ведь, Фандор?

– Ваша правда, Жюв!

Мужчины снова обнялись, настолько велика была их радость вновь оказаться вместе.

Внезапно Жюв нахмурился. Сыщик подумал о княгине, жене князя Владимира. Припомнил вчерашнее таинственное послание.