Алый цвет зари... - Сергей Фадеев Страница 66

Стволянинов скрывался в Будапеште. В свое время, в 1992 году, он подешевке купил квартиру в старом еврейском квартале Липотварош, на улице Кальмана Тисы, недалеко от дунайской набережной. Цены, по сравнению с московскими, казались удивительно низкими в начале девяностых годов. Когда-то, очень давно, еще в советские времена, он побывал в Венгрии, «братской социалистической стране», как тогда было принято писать и говорить, и она пришлась ему по душе. Своя самобытная история. Язык редкий, неславянский, народ сдержанный, нелюбопытный, никто в душу не лезет. Объясняться можно и по-немецки, и по-английски, и даже по-русски. Он тогда на всякий случай подстраховался и открыл счет в местном банке.

И вот теперь, гуляя в самом центре Пешта по улице Ваци с ее роскошными бутиками, бродя подлинному и людному проспекту Ракоци, посещая кафе, рестораны и бары, он радовался собственной предусмотрительности. Он затерялся в этом большом европейском городе. Ему казалось, что он вовремя сбежал и затаился. Здесь его никто не станет искать. А самое главное — никто так и не заподозрил, что кольцо с рубином у него. Это грело его душу. Правда, иногда в голову лезли мысли о собственной излишней доверчивости. Он ведь ухитрился попасться в сети этого мерзкого ловца душ Кристофера, втянувшего его в какие-то сомнительные дела и делишки. Его, настоящего ученого, прекрасного геммолога. Конечно, в Ордене он был мелкой сошкой, да и связь поддерживал, в сущности, только с Кристофером, однако, изучая документы, можно было наткнуться и на оставленные им следы. А с террористами и их пособниками в наши дни никто и нигде не церемонится.

Стволянинов успокаивал себя тем, что ничего страшного он не совершил, был, собственно говоря, всего лишь информатором да иногда переводчиком. И все же на душе его было как-то неспокойно и муторно.

В тот день он сидел в баре на улице Петефи, в самом центре Будапешта, и размышлял о своей не совсем удачной судьбе — ведь он так мечтает вернуться в Россию, к своей любимой работе, но не может… Он совсем не обратил внимания на привлекательную молодую женщину в коричневом кожаном пиджаке, вошедшую в бар с улицы. Она заказала «Маргариту» и, дождавшись, когда бармен приготовит коктейль, без разрешения опустилась в кресло рядом с геммологом. И безо всяких предисловий спросила по-русски:

— Купите у меня старинное кольцо с рубином?

Стволянинов похолодел. «ФСБ!» — пронеслось у него в голове. Он вжался в кресло, съежился и замер.

— Не тушуйтесь, старина, кольцо отличное, а камень — просто замечательный! Крупный, величиной с грецкий орех! Загляденье! Ни за что бы не продала, да вот с бабками плохо! Кстати, подлинный, не то что у вас! У вас ведь копия, подделка, зря вы ей так кичитесь!

«Боже мой! Ну что она несет?! Откуда она знает? Нет, эта женщина не из ФСБ!» — пришел к выводу Стволянинов и сказал:

— Вы, вероятно, ошиблись, обознались…

— Ничего я не обозналась. Думаете, бородку отрастили, волосы покрасили, и вас уже никто не узнает?! Как бы не так! Вы же — Стволянинов, собственной персоной! Якобы геммолог, а на самом деле отпетый мошенник! Негодяй! Камнями вы всегда бредили! И коллекцию в Москве собрали неплохую. Но ведь ничем не брезговали ради нее! Мне это хорошо известно. Так что колитесь!

Стволянинова опять охватил страх.

«Не из ФСБ, но еще хуже! Братвой послана!» — предположил он мысленно, бросив твердо сквозь зубы:

— Повторяю, вы обознались!

— Бросьте отпираться, Стволянинов! Может, вы и об Ордене ничего не слышали?!

«Черт возьми, кажется, она все же из ФСБ, просто придуривается! Издевается, гадина!» — лихорадочно размышлял Стволянинов. Но больше отпираться не имело смысла, и он нервно спросил:

— Чего вы от меня хотите?!

— Вот это уже лучше! — обрадовалась незнакомка. — Наконец-то серьезный разговор пошел, речь не мальчика, но мужа. Хочу, чтобы вы купили кольцо! И только! Кстати, тогда их у вас как раз будет пара.

— И это все?!

— Да, совершенно верно. Больше мне ничего от вас не нужно.

— Где я могу кольцо посмотреть?

— А прямо здесь. Зачем тянуть-то?! Вот оно!

Женщина вытащила из кармана коробочку, открыла ее, положила на стол и подвинула к Стволянинову. Тот увидел перед собой знаменитый «Горящий пурпур».

У него перехватило дыхание — от радости, к которой примешивалась жуть. Но как же это может быть?! Тогда, выходит, у него и впрямь дубликат?!

— Отличный камень! Крупный и красивый! Оригинал! Ну, берете? — торопила его худощавая красавица.

— И сколько же вы за него хотите? — наконец, хрипло выдавил из себя Стволянинов.

— Недорого. Вам оно обойдется всего в одну подпись на документе. Вы добровольно отказываетесь от того, чем владеете. Причем вещь эта старая, потертая, дырявая, обычный second hand. Но мне сгодится. По рукам?

— Нет! — в ужасе вскрикнул Стволянинов, догадавшись, о чем идет речь. Но было уже поздно. Перед ним на столике появился затертый старый пергамент. Рука его сама вывела подпись рядом с большой сургучной печатью. В то же мгновение девушка, сунув ему в руку кольцо, исчезла. Словно растаяла в воздухе, испарилась.

Стволянинов еще некоторое время сидел, тупо уставившись на свою ладонь. И вдруг кольцо улетучилось следом за красавицей. Остался только футляр. Внезапно он почувствовал страшную боль в груди, свет в его глазах погас, Стволянинов потерял сознание и мгновенно умер. Хотя продолжал сидеть прямо, сжимая в одной руке пустой бокал, а в другой — футляр… Минут через десять всполошился бармен, заметив остекленевший взгляд клиента. Он подошел к посетителю, чуть потряс за плечо, и тело Стволянинова медленно сползло на пол. Видавший виды бармен растерялся, тут же вызвал «скорую», а потом сообщил в полицию. Врач констатировал смерть от сердечного приступа. Появились представители охраны порядка, составили протокол. Клиент оказался иностранцем, что только осложняло дело…

— Как все неудачно вышло, только всех клиентов распугали! — вслух произнес бармен, оставшись один в опустевшем заведении.

Вскрытие показало обширный инфаркт. Поиски родственников не дали никакого результата. Ценных вещей на квартире не обнаружили, только массивное золотое кольцо, но без камня. Следом за последним хозяином прекратил свое земное существование и дубликат, когда-то сработанный умелым ювелиром в Антверпене. Похоронили Стволянинова в Будафоке за казенный счет на кладбище, расположенном на самой окраине венгерской столицы.