Высокие чувства по низким ценам [= Иудино племя ] - Татьяна Рябинина Страница 62

- Ну и хрен с тобой.

- Ну и пожалуйста. Только не пожалейте потом.

Сердце выдало барабанную дробь. Несколько секунд тишины, потом раздалось попискиванье мобильника: кто-то набирал номер.

- Палыч, тут небольшое осложнение. Этот хрен с горы заявил, что может помочь нам разложить Васильеву на акции. Может, не врет?.. Везти в офис? Лады.

Ему связали руки, заклеили рот скотчем и выволокли из подвала. Машина стояла у самого подъезда. Неподвижных туш поблизости не наблюдалось: то ли унесли, то ли сами очухались.

Тот, с голосом, похожим на лязг металла о металл, оказался маленьким здоровячком в длинной кожаной куртке. Он предупредительно открыл дверцу машины, и Алексея впихнули в салон, где уже сидел звонивший начальству – среднего роста, худощавый, со стрижкой бобриком.

Было уже довольно поздно – вообще-то он возвращался домой от Анны, когда на него напали. Во-первых, она еще была нужна, а во-вторых, все-таки опасно было рвать с ней слишком резко. Кто его знает, на что способна обиженная баба. Вернее, наоборот, это очень хорошо известно: на все самое худшее, что только можно вообразить. Сколько он пробыл в подвале, оставалось только догадываться. Судя по пустынным улицам, было уже заполночь.

Его привезли к вычурному дому на Кирочной с ярко освещенным крыльцом. Охранник в камуфляже распахнул дверь, Алексея потащили через просторный холл, потом по мраморной лестнице на второй этаж. Коридор, другой. А вот и кабинет, хозяин которого, пожилой мужчина с раздражающе идеальным пробором, курит, глядя в окно.

На шум он обернулся, махнул рукой в сторону кресла, куда Алексея и толкнули. Он шлепнулся неловко, сполз, попытался подняться, но не вышло.

- Развяжите, - брезгливо дернув губой, приказал… кто? Как его называть-то, усмехнулся про себя Алексей. Шеф, босс, пахан, начальник? Да не все ли равно. Пусть будет босс. Под его пиджаком мелькнули широкие подтяжки. У Алексея когда-то были такие, именно с надписью «BOSS».

- Ну, молодой человек? – Босс присел за стол и начал постукивать пальцами по краешку. – Я вас внимательно слушаю.

- А что я буду с того иметь? – нахально поинтересовался Алексей, потирая саднящий от содранного скотча подбородок.

- То есть?

- Ну, какой мне интерес помогать вам? Материальный я имею в виду.

- Вы остались в живых. Пока. Горлышко не болит, нет?

Алексей сделал вид, что не заметил издевки. Дотронулся до пореза с запекшейся кровью.

- Не болит, но промыть не мешало бы. А то инфекция попадет.

- Успеется. Скажите, вы так дешево цените свою жизнь? Ведь еще не поздно передумать.

- Пожалуйста, - Алексей пожал плечами. – Возитесь с ней сами. Только учтите, вы ее плохо знаете. Она упертая, как баран. Да к тому же ее еще найти надо.

- А вы что, знаете, где она? – насторожился Босс.

- Нет. Но в этом нет нужды. Сама объявится.

Босс поцокал языком, покатал по столу дорогой «Паркер» с золотым пером.

- Сколько?

- А сколько не жалко? – осторожно спросил Алексей.

- Десять тысяч устроит?

- Монгольских тугриков?

- Американских долларов.

- Не смешно! – обиделся Алексей. – Припишите нолик.

- Наглость – второе счастье, - усмехнулся Босс. – Фильм «Место встречи изменить нельзя» помните? Откроем счет, положим на него… тридцать тысяч, отдадим вам карточку. Устроит?

- А где гарантия, что вы меня не обманете?

- А где гарантия, что вы нас не обманете?

- Моя жизнь, - с дурным пафосом заявил Алексей. – А как насчет вас?

- Caveat emptorium. Что значит, качество на риске покупателя.

- Ну нет, - Алексей демонстративно закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. – Меня это не устраивает.

Босс добродушно расхохотался.

- Миленький, да вы шутник. Теперь у вас просто выхода другого нет.

- Это почему еще?

- Слушай, парень, - Босс перестал смеяться, похоже, цирк ему надоел. – Ты идиот или прикидываешься? Между прочим, людям моим указания тебя убивать не было, только попугать, чтобы обосрался по самые уши. Что ты и сделал. И сам себя перехитрил. А вот теперь… Теперь тебе деваться некуда. Ты достанешь нам Васильеву и принесешь на блюдечке с голубой каемочкой. В противном случае – что называется, кирдык. Видишь ли, мы без тебя как-нибудь обойдемся, пусть даже себе в убыток. А вот тебя отпустить – не резон. Мало ли как ты нам еще помешать можешь. Поэтому все сделаешь, как надо. И получишь тридцать тысяч. В принципе, я мог бы тебе ничего и не платить, но так уж меня приучили, что всякий труд должен быть должным образом оплачен.