Пир во время войны - Елена Миронова Страница 61

Как бы там ни было, Асланбек люто возненавидел Малика, когда вся логическая цепочка наконец-то выстроилась в его голове. И тогда он точно знал, что должен убить Малика — за чужую жизнь, которую прожил. Если бы не Малик, Асланбек сейчас рос в своей семье, а не в чужой. И отец, возможно, был бы жив. И мать, и сёстры были бы рядом. И не было бы постоянного напряжения, которое он испытывал в качестве телохранителя Жанны.

Не было бы того убийства — в детском возрасте, после которого последовало ещё несколько: Малик не случайно платил Асланбеку такую зарплату. У него было бы детство — то, чего он лишился в восемь лет. И, конечно же, он бы занимался тем, чем хотел, а не тем, что его заставлял делать Малик. Вот и получается, что он прожил чужую жизнь. Под чужим именем. Под чужой профессией. В окружении чужих людей.

Мальчик долго ждал, когда же представится возможность отомстить человеку, укравшему его жизнь. И дождался. Одним ударом он убивал сразу двух зайцев: во-первых, обожаемая Маликом Жанна потеряла бы жениха. Ведь смешно предполагать, что Резник, после известия о том, что Малик решил погубить его сына, разрешит Павлу встречаться с дочерью убийцы.

И во-вторых, он точно знал, что пол шумок расквитается с Маликом, а все будут думать, что это Резник виноват в смерти лидера ОПГ.

Так и получилось. Теперь, после смерти Малика, Асланбек обрёл своё имя, и начал свою — не чужую — жизнь! Он уехал из Москвы в дом, который втайне от всех купил ещё в позапрошлом году. Только Жанна знала об этой покупке. Но она, скорее всего, забыла название города и адрес, хотя Аслан предлагал ей съездить вместе с ним, чтобы посмотреть дом, и даже говорил, в каком месте тот находится.

Да и зачем ей Асланбек? После того, как Шахид выгнал её из Семьи, она осталась одна. У неё теперь другие заботы, да и не знает она, кто предал Малика.

Он никому ничего не должен, он теперь свободен! Асланбек потянулся навстречу неуверенному июньскому солнышку, и вдруг услышал чей-то крик возле своего забора. Он встревожено зашагал к калитке. Да, забор ни к чёрту, надо установить новый, глухой и высокий. В его новой жизни он будет делать всё, что хочет. А пока ещё руки не дошли…

— Она жива? — спрашивал кто-то.

Асланбек быстро вышел на улицу и подошёл к толпе. То есть, толпой было сложно назвать трёх человек, склонившихся над чьим — то телом.

— Что здесь случилось? — недовольно спросил он.

— Я шёл мимо, и увидел руку, человеческую руку, — стал рассказывать немолодой мужчина в грязных ботинках. — Подошёл, а там…

Асланбек решительно отодвинул его и наклонился к лежащей на земле женщине. Он перевернул её, и отпрянул.

— Не может быть, — пробормотал он, — Жанна! Скорую, скорее!

Машина скорой помощи приехала быстро. Жанну, которая была без сознания, погрузили на носилки.

— Я думаю, — произнёс уже осмотревший место происшествия Асланбек, — что она поскользнулась, упала и ударилась головой. Скажите, она будет жить?

Толстая докторша пожала плечами.

— Если организм крепкий, то выживет.

Они помолчали. Встревоженный Асланбек понял, что его чувства к Жанне, хоть и претерпели значительные изменения, но всё же остались. Он не желал ей смерти — ни за что! Но почему она тут?

Неужели она вспомнила, что он рассказывал ей про этот дом, вспомнила адрес, и решила жить с ним? Она ведь потеряла Павла, отца убили, куда ей податься? Если это так на самом деле, он готов принять её. Он пустит её в свой дом. Это будет очередным фактом возмездия Малику: ты считал, что я недостоин твоей дочери? А вот, пожалуйста, она сама прибежала ко мне, как бездомная собачка! И, так и быть, я её прощу и приму…

— Ваша жена принимала какие-нибудь лекарства? На что у неё аллергия? — тем временем спрашивала врач.

— Что? — не понял Асланбек.

Его поразило, что женщина назвала Жанну его женой. Впрочем, что она могла подумать? Он очень волнуется, переживает за её состояние, врачи забрали её из дома — чтобы она не мёрзла на земле, Асланбек осторожно перенёс её в дом на диван. Всё сводится к тому, что они женаты! Он не стал разуверять врачиху в обратном. Отчего-то ему было приятно, что она решила, будто он и потерпевшая — муж и жена.

— Нет… не знаю… — запутался он.

Откуда ему знать, на какие лекарственные препараты у Жанны аллергия? По её виду, она вообще никогда не употребляла таблетки. Правда, сейчас она неважно выглядит — бледная, с кругами под глазами, ещё более худая, чем обычно.

Весь день он просидел в коридоре, ожидая, пока она придёт в сознание. Ему не терпелось узнать, что она здесь делала. Врач сказала, что она выживет. И Асланбек терпеливо ждал. Ему не привыкать: он ждал момента, когда сумеет расквитаться с Маликом, целых шесть лет. Так что теперь его не тяготит ожидание в несколько часов или даже суток.

Вечером из палаты вышел доктор. Снимая перчатки, он поинтересовался у Асланбека:

— Что же вы, молодой человек, не сказали, что ваша жена беременна? Пять недель, самый токсикоз. Почувствовала себя плохо, оступилась и сильно ушибла голову. Но, слава богу, с ребёнком всё будет в порядке. И с матерью тоже. Единственное, чего нужно опасаться — это возможной амнезии. Удар был силён…

Девушка пошевелилась и открыла глаза. Она ничего не чувствовала, кроме боли — тупой и постоянной. Она застонала, и тут же уловила движение. В комнате, кроме неё, ещё кто-то был, но чтобы его рассмотреть, надо было поднять голову, а это у неё не получалось.

Ей стало страшно. Где она находится, что с ней?

Хлопнула дверь, и в комнату ещё кто-то вошёл. А потом ещё. Какие — то белые халаты…

Это больница? Значит, она больна? Она хотела спросить об этом у женщины в белом халате, но слипшиеся губы не слушались. Вокруг было какое-то движение, кто-то разговаривал. Какой-то красивый парень ласково ей улыбался. Он хотел поговорить с ней, она это чувствовала.

Но врачи не дали ему такой возможности, и выгнали его из палаты. А потом ей сделали укол, и поставили капельницу. И она уснула. А, когда проснулась, почувствовала себя гораздо лучше.

И снова в палате был тот красивый молодой человек. Кто это? На врача не похож, значит, пришёл к ней лично.

Девушка запаниковала. Он ей так ласково улыбался, значит, он знаком с ней! Почему же она не знает его? Кто он?

Ужас затопил её сознание. Кто она такая, как её зовут? Что с ней случилось? Почему она ничего не помнит?

От страха она сумела разлепить ссохшиеся губы, и спросила:

— Вы знаете, кто я?

Парень удивился. С его красивого лица исчезла улыбка. Он недоумённо смотрел на неё.

— Ты шутишь? — неуверенно спросил он.

— Я не помню, ничего не помню, — прошептала она, и по её лицу потекла слеза.

Это было так жутко — не помнить своего имени. В её голове была пустота — и ничего больше. Это её убивало, и ужасало гораздо больше того «больничного» положения, в котором она оказалась.