Забытый сон - Чингиз Абдуллаев Страница 6

Спустя некоторое время он создал свою фирму и началзаниматься бизнесом. Сначала было очень трудно, особенно в середине девяностовторого. Потом стало чуть легче. Арманд работал очень много. И нам казалось,что он сумеет все преодолеть. Но тут случилось это дикое самоубийство, вкоторое я так и не поверила… Лилия закончила рассказ. Они перешли мост иоказались на площади перед памятником латышским стрелкам.

— Это вся наша жизнь, — показала она на памятник. — С однойстороны, это свидетельство их верности прежней стране, а с другой — их бывшиймузей, названный музеем оккупации. Смешно, правда? Оказывается, мы с Армандомжили в «оккупации». И вся наша совместная жизнь прошла под «оккупантами».

— Мы живем в эпоху перемен, — меланхолично заметил Дронго, —у вашего мужа была большая фирма?

— Нет. Они занимались инвестициями в нашу строительнуюпромышленность. Небольшая фирма, в ней работало человек сорок.

— Как звали его секретаря? Ту помощницу, которая его нашла?

— Ингрида Петерсен. Сейчас она живет в Юрмале. Точнее, вСлоке, недалеко от лютеранской церкви. Ее дом легко найти. Номер восемьдесятвосемь на параллельной улице.

— Я обязан задавать вам неприятные вопросы. Вы можете на нихне обижаться?

— Конечно. Если это нужно для дела. Какие в моем положениимогут быть неприятные вопросы?

— Сколько ей было лет? Ваш муж назначил ей встречу в домесвоего отца. Возможно, у них были интимные отношения? Такую вероятность мыможем исключить?

— Безусловно, — Лилия чуть улыбнулась. Было приятно видетьулыбку на ее изможденном лице. — Конечно, нет. Ей уже тогда было далеко засорок.

— А вы полагаете, что в этом возрасте нельзя иметь интимныеотношения? — удивился Дронго.

Она еще раз улыбнулась.

— Вы знаете, я действительно дура, если так говорю.Простите. Конечно, можно. Но не с ней. Это явно не тот случай.

— После смерти вашего супруга его дочери досталиськакие-нибудь деньги?

— Нет. Насколько я знаю, ей ничего не отходило. Она была ужесовершеннолетняя, а все имущество было на его имя. И все перешло ко мне. Дажеквартира ее деда. Я, конечно, выделила им деньги. И отдала им две машиныАрманда. А сейчас перевела половину денег за квартиру. Почему вы спрашиваете?

— Нужно понять, кому было выгодно убийство вашего мужа, еслионо было на самом деле, — хмуро пояснил Дронго.

— Только не его дочери, — решительно заявила Лилия. — Лаймаочень любила отца. Очень.

— А ее мать?

Она помолчала, затем продолжила:

— Я думала об этом. Конечно, Визма взбалмошная и истеричнаяособа. Но на убийство никогда не решилась бы. Тем более что она ничего от этогоне получала. И не могла получить.

— Вы сказали, что его заместитель успешно решил всепроблемы. Где он сейчас и как его зовут?

— Он прекрасный человек. И честно перевел мне все деньги.Его зовут Инт Пиесис. Он и сейчас возглавляет небольшую фирму. Правда, онипереехали в другое место.

— С ним можно увидеться?

— Конечно.

— Дайте мне его адрес. И адреса всех остальных. Ингриды Петерсени Николая Рябова. И еще телефон бывшей супруги Арманда.

— Не нужно, — неожиданно попросила она, — я не хотела бы,чтобы вы с ней встречались.

Дронго остановился и с удивлением посмотрел на своюсобеседницу.

— Почему?

— Сама не знаю. Мне будет неприятно, если она узнает, как япровела последние дни моей жизни. Мне будет очень неприятно. И она можетрассказать обо всем Лайме, а мне будет больно, если она снова узнает о моихрасспросах.

— Лайма знает, что все эти годы вы искали убийцу?

— Да. И сначала со мной соглашалась. Но после эксгумации…Видите ли, она была уверена, что мне не стоит этого делать. Тогда она на менянемного обиделась. И, по-моему, с тех пор считает меня немного сумасшедшей.Хотя позволяет мне видеть ее детей. Может, я действительно безумна, какпо-вашему?

— Не знаю, — угрюмо буркнул Дронго. — Часто мне бываеттрудно понять, кого в нашем мире можно считать безумцем. Но у меня еще одинвопрос. Кто проводил расследование? Может, вы дадите мне имя этого следователя?

— Айварс Брейкш, — сразу ответила Лилия. — Только с ним вамлучше тоже не встречаться.

— Господи, — воскликнул Дронго, — что происходит? У менятакое ощущение, что мне лучше вообще никого не расспрашивать.

— Брейкш сейчас депутат парламента от правящей партии, —пояснила Лилия. — В девяностые годы он был сначала следователем, затемпрокурором, а сейчас депутат парламента. Говорят, что он будет баллотироватьсяв Европарламент. Брейкш даже слышать не может моего имени. Я столько жалоб нанего написала, что когда он слышит о деле Арманда, то начинает злиться.

— Ясно, — уныло произнес Дронго. — И все-таки мнепонадобится этот депутат. А для начала давайте пойдем к тому дому и посмотримна него. Или, может, вам тяжело там снова появляться?

— Я там бывала тысячи раз, — возразила она. — Конечно,идемте.