Сверкающий цианид - Агата Кристи Страница 6

Кажется, она впервые заметила это после их стычки из-заАнтони Брауна, когда он посмотрел на нее блуждающим бессмысленным взглядом.Потом у него появилась привычка возвращаться рано домой и закрываться у себя вкабинете. Не похоже было, чтобы он чем-нибудь там занимался. Однажды она вошлак нему и увидела, что он сидит за столом, тупо уставившись в пространство.Когда она появилась, он окинул ее усталым безжизненным взглядом. Он походил напомешанного, но на ее вопрос, что случилось, коротко ответил:

— Ничего.

В течение нескольких дней он слонялся по комнатам спотухшими глазами, словно человек, опасающийся за свой рассудок.

Никто не обращал на него особого внимания. И Ирис тоже необращала. Мало ли неприятностей бывает у деловых людей.

Затем вдруг ни с того ни с сего он начал время от временизадавать вопросы. Тогда ей показалось, что он попросту спятил.

— Послушай, Ирис, Розмари когда-нибудь говорила с тобой?

Ирис внимательно посмотрела на него.

— Разумеется, Джордж. Говорила — а о чем?

— О себе… своих друзьях… что с ней происходит. Счастлива онаили нет. Вот об этом.

Ей показалось, что она читает его мысли. Видимо, он узнал онеудачной любви Розмари. Ирис робко произнесла:

— Она много об этом не говорила. Ведь она всегда была занята— дела всякие…

— Разумеется, а ты в то время была ребенком. Да. И все-таки,мне казалось, она могла тебе о чем-нибудь рассказать.

В глазах его светилось нетерпение — он глядел на неевзглядом ожидающей поощрения собаки. Ирис не хотела причинять ему боль. Вовсяком случае, Розмари сама ей ни о чем не рассказывала. Она покачала головой.Джордж вздохнул. Выдавил:

— Впрочем, какое это имеет значение.

В другой раз он неожиданно спросил, кто были ближайшиеподруги у Розмари. Ирис задумалась.

— Глория Кинг. Миссис Атвелл — Мейси Атвелл. Джин Реймонд.

— Она им доверяла? — Хм, не знаю.

— Я хотел спросить: как ты думаешь, не могла ли она имчто-нибудь рассказать?

— Просто не знаю… Думаю, вряд ли… А что она должна была имрассказать?

Тут же она пожалела, что задала этот вопрос. Ответ Джорджапоразил ее.

— Розмари никогда не говорила, что она кого-то боится?

— Боится? — удивилась Ирис.

— Мне хотелось бы знать, были ли у Розмари какие-нибудьвраги?

— Женщины?

— Нет, нет, совсем другое. Настоящие враги. Кто-то… ну кактебе объяснить… кто-то… кто имел что-то против нее?

Откровенная растерянность Ирис смутила его. Он покраснел,пробормотал:

— Глупо, я знаю. Но просто не представляю, что и подумать.

После этого прошло два или три дня, потом он началрасспрашивать ее о Фаррадеях.

— Часто ли встречалась с ними Розмари? Ирис мало что моглаему рассказать.

— Не знаю, Джордж.

— Она про них что-нибудь говорила?

— Нет.

— Что их сближало?

— Розмари интересовалась политикой.

— Да. Заинтересовалась, когда познакомилась с ними вШвейцарии. Прежде политика занимала ее, как прошлогодний снег.

— Думаю, Стефан Фаррадей приохотил ее. Он обычно давал ейпамфлеты и всякую всячину.

Джордж спросил:

— А что Сандра Фаррадей думала об этом?

— О чем?

— О том, что ее муж снабжал Розмари памфлетами? Ириспочувствовала себя неловко:

— Не знаю. Джордж промолвил:

— Она очень сдержанная женщина. Холодна как лед. Но,говорят, без ума от Фаррадея. Такая женщина не потерпит соперницу.

— Вероятно.

— С Розмари у нее были хорошие отношения?

Ирис медленно сказала:

— Не думаю. Розмари подшучивала над Сандрой. Говорила, чтоженщина, напичканная политикой, похожа на чучело, вроде детской лошадки. Изнаешь, Сандра действительно смахивает на лошадь. Розмари часто повторяла: «Ейбы следовало поубавить спеси».

Джордж хмыкнул. Спросил:

— По-прежнему встречаешься с Антони Брауном?

— Довольно часто, — холодно ответила Ирис, но Джордж не сталповторять своих предостережений. Напротив, он, казалось, этим заинтересовался.

— Он ведь немало побродил по свету? Веселая жизнь. Он тебеоб этом рассказывал?

— Нет. Он действительно много путешествовал.

— Полагаю, не бесцельно. — Видимо, так.

— Чем он занимается? — Не знаю.

— Вроде бы связан с фирмами, изготовляющими оружие?

— Он никогда об этом не рассказывал.

— Ну что ж, не говори ему, что я спрашивал. Простополюбопытствовал. Прошлой осенью он частенько захаживал к Дьюсбери — кпредседателю Юнайтед Армз Компани… Розмари довольно часто виделась с Антони, нетак ли?

— Да… да, виделась.

— Но она не очень хорошо знала его — обычное мимолетноезнакомство. Он часто приглашал ее в дансинги, да?

— Да.

— Знаешь, я был изрядно удивлен, что она пригласила его надень рождения. Я не понимал: неужели она так хорошо знает его?

Ирис тихо заметила:

— Он очень хорошо танцует.

— Да… да, разумеется.

В голове Ирис замелькали непрошенные видения. Круглый стол в«Люксембурге», притушенные огни, цветы. Непрекращающееся дребезжание джаза.Вокруг стола семеро — она сама, Антони Браун, Розмари, Стефан Фаррадей, РуфьЛессинг, Джордж и справа от него жена Стефана Фаррадея — леди АлександраФаррадей, с бесцветными прямыми волосами, глубоко очерченными ноздрями,надменным, хорошо поставленным голосом. Такая веселая компания подобралась —или нет?

И посреди вечера Розмари… нет, нет, лучше не думать об этом.Лучше припомнить, как она сама сидит подле Тони — в этот вечер она впервыеувидела его во плоти. До этого существовало лишь имя, тень, маячившая в холлеили помогающая Розмари спуститься к поджидающему у подъезда такси.