Разрушительная красота (сборник) - Евгения Михайлова Страница 6

— Вы уже отнесли заявление?

— Да.

— Ну, это еще ничего не значит. Там же обязательный испытательный срок. Его непременно нужно выждать.

— Ну, да. Выжидаем без проблем. Егор в очередной засаде. У меня три параллельные работы.

— Понятно. Я к тому, что… Надя, ты меня извини, но раз ты поменяла решение и больше не хочешь оставаться старой девой, то есть столько мужчин, таких, как положено. С деньгами, карьерой, что называется, все включено. И не нужно три работы, эти засады, которые кончаются проломленной головой. Может, подумаешь? У тебя ведь испытательный срок. Ты всего раз была у меня в офисе, а один наш партнер, ты его знаешь, конечно, он известный деятель, он до сих пор о тебе спрашивает. Очень заинтересовался. Сейчас он в разводе, кстати.

— Это Думцев, что ли? Я тогда его узнала, фотографии по всему Интернету.

— Да. Ты только не читай всякие глупости: ворует, то, се. Я лично его знаю. Честнейший человек. Я вообще удивляюсь, как можно вот так взять и обвинить человека. Для этого его же нужно за руку схватить, да? Так по теории? Ну, по логике так?

И опять этот момент. Беспомощные карие глаза, детская растерянность. И острая жалость. Ну что, рассказывать ему, что честнейшего человека уже миллион раз хватали за руку, что скрины документов о недвижимости по всему миру не видел только слепой. И Андрей. Что Думцев потому и в разводе, что его домохозяйка без образования стала владелицей огромного состояния после громкого скандала. Что есть открытые источники собственников, где можно найти и Букингемский дворец, и Надину старую квартирку, и однушку Егора, и его, Андрея, не безумно шикарную, но такую, как положено, квартиру… И особняки Думцева. Что этот Думцев светится со своим воровством, как последний идиот: требует, чтобы сведения о собственности чиновников засекретили. Тут-то им и заинтересовался Фонд по борьбе с коррупцией, выкладывает регулярно виды его дворцов снаружи и изнутри, караваны его самых дорогих в мире автомобилей. Международные организации по борьбе с коррупцией находят все новых и новых подставных лиц, на которых оформлены вклады в разных странах. По сравнению с этими суммами состояние его домохозяйки — это тьфу. Кое-что уже заблокировано. И прочитать все это можно в любой сводке новостей. И, наконец, что этот Думцев страшен, как невесть что… Но Андрей с ним беседует, он испытывает добрые чувства к людям, с которыми как-то связан. Он им верит на слово. А если Надя приведет факты, которые подтвердит хоть генеральный прокурор, и ему будет плохо. Это разрыв шаблона. Это разрушение порядка. Думцев того стоит?

— Андрюша, ты знаешь, что я доверяю только твоим рекомендациям. И я ничего не читаю — ни глупости, ни умности. И телевизор я выбросила, он не работал. И, конечно, Думцев — тогда мне показался приятным человеком. Просто люблю я именно Егора. Это как-то все решает, да?

— Да, — с сомнением сказал Андрей.

— Кстати, тот притон, из-за которого Егору пробили голову, все-таки взяли. Начальство поменялось, кто-то, как говорит Егор, спалился, и пригодилось его досье.

— Ты в это веришь?

— Я это видела. Это в соседнем доме. Выводили бандершу, большое количество «девочек», полуодетых мужиков. Нашли наркотики и несовершеннолетних мигранток.

— Может, это была какая-то учебная операция? Постановка?

— Наверное. Они потом вышли на поклон, и я увидела у всех ангельские крылья.

— Что? — глаза Андрея стали нестерпимо жалкими, почти испуганными.

— Это я пошутила, Андрюша.

— А, — облегченно вздохнул он, и Надя просто видела, как его мозг отталкивает неприятную информацию. Он любит своих детей, он жалеет детей в принципе и, конечно, сейчас для себя решает, что именно слово «несовершеннолетние» и было Надиной шуткой.

Они тем временем уже кружились по какому-то двору, в который непонятно как попали, вроде бы он заперт со всех сторон. Занервничал навигатор… Все когда-то кончается. Вот и родной мусорный бак. Надя сжимает руку Андрея.

— Как удачно съездили. Я бы без тебя никогда не выбрала.

— Когда привезут, я приеду посмотреть. Ты не справишься. Егор… с этими засадами — тоже.

— Спасибо тебе.

— Да брось. А что значит, ты без телевизора?

— Он мне не нужен. Мне некогда его смотреть.

— Нет. Так не бывает. Он нужен. Так ненормально. Я выберу день, и мы поедем.

— Поедем, — сказала Надя сначала без энтузиазма, а потом, взглянув в ждущие ответа глаза Андрея, добавила: — Родной ты мне человек, а не сводный брат троюродной сестры. Так получается по теории и по логике. Ты доволен, что я на что-то посмотрела с этой точки зрения?

— Ну, да, — Андрей сначала растерялся, а потом рассмеялся, счастливо и удовлетворенно.

Это был порядок.