Призрак Фаберже - Николас Николсон Страница 6

— Мы с Сашей заинтригованы вашей вещью. Можно узнать, что это такое? — спросила Анна, жестом приглашая их сесть за длинный стол.

— Это статуэтка, — ответил Дмитрий. — Очень ценная. И никому не известная.

— Неизвестных статуэток не существует, — с уверенностью заявил Саша. — Во всяком случае, у нас в семье таких не было.

— Ну что ж, пусть вещь говорит сама за себя, — с улыбкой произнес Дмитрий, доставая легко узнаваемую шкатулку Фаберже.

Саша с удивлением отметил, что ящичек обтянут белым бархатом, которому время и прикосновения рук придали слегка кремоватый оттенок. Обычно objets de fantaisie [5]Фаберже помещали в шкатулки из светлого падуба, а для серебра и тяжелых предметов использовался более прочный дуб. Бархатные шкатулки предназначались только для императорских пасхальных яиц и ювелирных украшений, сделанных по особому заказу.

Саша потянулся к высокому квадратному ящичку и поднял маленький крючок на его передней стенке. Крышка откинулась назад, открыв взгляду статуэтку, стоявшую на белом атласе.

Судорожно глотнув, Саша, не отрываясь, смотрел на фигурку.

Девушка в русском народном костюме танцевала, грациозно подняв руки. Улыбающееся лицо из кварца, обрамленное волнистыми волосами из яшмы, было поднято вверх, на голове поблескивал эмалевый кокошник. Сарафан, разлетевшийся в танце, был украшен бриллиантами, вспыхнувшими россыпью огней, когда Саша вынул фигурку из шкатулки.

От феерической красоты статуэтки захватывало дух.

Казалось, она движется как живая: искусно ограненные камни переливались искристым светом, кварцевое личико излучало теплоту. Сарафан из матированного горного хрусталя был покрыт платиновой сеткой, усыпанной бриллиантами. Создавалось впечатление, что он расшит сверкающими снежинками. Под сарафаном была рубашка из пурпурина. Саша вдруг вспомнил фигурку, которую ребенком видел в Лондоне. На сегодняшней девушке не было лаптей из эозита. Саша улыбнулся и прошептал:

— Снегурочка.

— Что? — переспросила Анна.

— Это Снегурочка. Снежная девушка. Есть такая русская сказка о пожилых муже и жене, которые молились, чтобы Господь в их преклонном возрасте послал им ребенка. Господь их не услышал, и тогда они сделали себе дочку из снега и, поцеловав, оживили ее. Она стала жить со своими назваными родителями, ухаживала за ними, когда они болели, смотрела за домом, пела и танцевала, скрашивая им длинные зимние вечера. С приходом весны парни в деревне стали к ней свататься, но она всем отказывала. Когда начал таять снег, Снегурочка загрустила. Позвав родителей на улицу, она подошла к последнему оставшемуся сугробу, закружилась вокруг него в танце и вдруг растаяла, превратившись в облачко пара. А на том месте, где она исчезла, выросли подснежники — первые весенние цветы. Видишь подснежники из мелкого жемчуга у ее ног? А теперь взгляни на вышивку — типичный рязанский орнамент. Морозный узор такой же, как на Зимнем пасхальном яйце и тех безделушках, которые Альма Терезия Фил делала для Нобелей.

Саша тяжело вздохнул. Статуэтка была совершенно уникальной.

— Как интересно, — заметила Анна. — Озеровские ведь происходят из Рязанской губернии, так что Фаберже не зря использовал рязанские мотивы. А этот морозный узор позволяет датировать фигурку 1913 годом, когда были сделаны Зимнее яйцо и украшения для Нобелей. Их создала Альма Фил, так что мы с достаточным основанием можем утверждать, что она же является автором данной вещи.

Дмитрий с интересом посмотрел на Сашу.

— А что случилось со стариками? Я что-то не помню.

— Какими стариками? — спросил Саша, выведенный из задумчивости.

— Снегурочкиными родителями. Что с ними стало после того, как она испарилась?

— Не знаю. Они ведь были крестьяне. Наверное, спились и стали героями одного из рассказов Гоголя.

Дмитрий рассмеялся.

— Похоже на правду. А если серьезно, что вы думаете об этой вещице?

— Она бесподобна, — заметила Анна.

— А что дает вам основание думать, что она принадлежала моей семье? Помимо того, что уже отметила Анна? — поинтересовался Саша.

Вытащив из черного кожаного портфеля папку, Дмитрий положил ее на стол. Там лежала фотография печальной императрицы Александры, сидевшей за небольшим чайным столом в окружении улыбавшихся женщин, которые с любопытством смотрели в камеру. На столе стояла знакомая фигурка.

— Мы можем пропустить фотографию через сканер с высоким разрешением и получить более четкое изображение, — предложил Саша. — Но похоже, что…

— Саша, посмотри, кто разливает чай, — мягко прервала его Анна.

Внимательно вглядевшись в фотографию, он вдруг увидел знакомые глаза.

Это была его прабабушка.

Внезапно весь снимок предстал перед ним как бы в новом свете, и он заметил на нем другие предметы, увековеченные объективом, подобно тому, как янтарь сохраняет увязших в смоле насекомых. Прекрасный портрет его прабабки кисти Серова, который сейчас висел у его стариков; сапфировая брошь с бриллиантами, которую позже его отец подарил своей свояченице Татьяне, когда та выходила замуж; фотографии в рамках работы Фаберже, которые стояли у них на всех столах; и наконец, серебряный самовар от Николса и Плинка, который в настоящее время находится в его собственной квартире на Девяносто седьмой улице.

— Есть два обстоятельства, которые дают мне право думать, что эта статуэтка принадлежала вашей семье. Ну, во-первых, она стоит на столе, за которым ваша прабабушка разливает чай. И во-вторых, камин на заднем плане — как раз тот самый, что находился в гостиной дворца Озеровских в Санкт-Петербурге. Совершенно очевидно, что Александра пришла к вашей прабабушке в гости. Поэтому я абсолютно уверен, что эта вещь принадлежала Озеровским. Возможно, это подарок императрицы.

— Если вы оставите фигурку у нас, мы сумеем получить доступ ко всем семейным архивам Озеровских. «Кристи» и «Сотби» вряд ли обеспечат вам такую возможность, — быстро проговорила Анна.

— Думаю, вы правы. Поэтому я и обратился сначала к вам. Могу я спросить, как дорого ее можно продать?

— Не могу вам точно сказать. Мы можем установить лишь стартовую цену, а за сколько вещь уйдет в действительности, сейчас предсказать трудно. Уверяю вас, цена ее будет до неприличия высока, — ответила Анна. — На последнем аукционе фигурка Фаберже была продана за четверть миллиона долларов, но ваша статуэтка превосходит по красоте все, что Фаберже делал из камня, и, кроме того, до сих пор она была совершенно неизвестна. Ее цена наверняка побьет все рекорды.

— Скажу вам честно, ничего подобного мне раньше видеть не приходилось, — заявил Саша. — Фаберже делал в основном мужские фигурки. Известны только большая статуэтка цыганской певицы Вари Паниной, крестьянская девушка и крошечная кормилица с младенцем. И ни одно из этих изображений не блистает красотой. Фигурки из камня обычно карикатурно воспроизводили разнообразные русские типажи. А эта просто обворожительна — настоящий переворот в искусстве Фаберже.