Милый монстр - Марина Серова Страница 6

Приступить к первому этапу расследования, не испросив совета у моих магических помощников — гадальных косточек, я не могла. Дело в том, что с самого начала частной сыскной деятельности я являюсь верной поклонницей одного довольно нехитрого магического ритуала гадания, с помощью которого частенько нахожу ответы на те вопросы, которые, естественно, возникают в расследованиях и на которые нелегко бывает ответить самостоятельно, руководствуясь только логикой и здравым смыслом.

Гадаю я с помощью трех двенадцатигранных костей, которые хранятся в заветном черном замшевом мешочке. Он всегда со мной, среди таких неизменных составляющих сумки, как косметичка, зажигалка и так далее. Это своего рода талисман, и хотя сама я по жизни довольно материалистичный человек, однако гаданию остаюсь верна, несмотря ни на что. Да и магические помощники отвечают на мое расположение к ним взаимностью — никогда не оставляют меня в трудных ситуациях, всегда дают верное направление для расследования. Вот только их объяснения обычно туманны и здорово завуалированы, однако смысл в них, безусловно, имеется, и при определенной тренировке его можно безошибочно определить.

Вот, например, сейчас, когда я кинула магические кости на столе, их комбинация оказалась следующей: 4+20+25, что означало: «В принципе нет ничего невозможного для человека с интеллектом». Что ж, я уже давно привыкла к необходимости много думать в своей деятельности, особенно перед началом расследования, а косточки только что подтвердили высокую действенность подобного подхода. «Значит, победа, как всегда, будет за мной» — такой вывод я оптимистично сделала из полученной комбинации.

Из всей скудной информации, которую удалось выудить из вдовы, мною был особенно отмечен один важный момент. Судя по сведениям Виктории Валентиновны, ее покойный муж планировал в некотором смысле отойти от дел в недалеком будущем, перестав сотрудничать с популярными исполнителями. Этот факт сразу привлек мое внимание, я считала его той отправной точкой расследования, от которой следует плясать. Дело в том, что талант Василовского ценился в шоу-бизнесе очень высоко. Сотрудничавшие с ним исполнители гордились своей избранностью и считали следовавший успех закономерностью. Об этом знало все простое население, не связанное ни с эстрадой, ни с музыкой вообще. Знало потому, что об этом говорилось в многочисленных интервью и телепередачах в честь того или иного музыканта. Об этом знала и я. Но тем не менее первоначальным пунктом составляемого мною плана работы стоял сбор всей возможной информации о личности композитора, поскольку пришлось констатировать, что никаких других сведений о нем я не имею.

Ну-с, и каким же образом мы поступим? Задав себе этот вопрос, я сама же на него и ответила: самым простым. Что может быть проще в наше время, чем воспользоваться пресловутым Интернетом, доступным сейчас каждому школьнику! Уж что-что, а информацию о маститом композиторе я точно смогу там найти.

Приняв это решение, я в радостном возбуждении пропрыгала на одной ноге на кухню, чтобы немного подкрепиться перед началом напряженной работы. В это время перед моим внутренним взором стояло одно короткое, но емкое слово, как нельзя лучше отражавшее нынешнее настроение. Этим словом было «ура!», которое я представляла написанным крупными буквами на большом белом листе бумаги. Мне было чему радоваться: я получила то, о чем мечтала уже несколько дней, — интересную задачку, за которую приятно взяться. Размышляя о том, как же здорово я прикипела к своей работе, я пришла к выводу, что вряд ли смогла бы просуществовать без нее какое-то продолжительное время. Наверное, я больна трудоголизмом. Но это не так уж и страшно: по крайней мере сейчас я могу наслаждаться жизнью, поскольку у меня есть единственно необходимый для этого фактор.

На плите поспевал грибной омлет, начинал закипать чайник, а я стояла у распахнутого окна и с удовольствием взирала на великолепный городской вид, открывающийся с высоты моего положения. Разреженный воздух после недавно прошедшего дождика наполнял сердце всепоглощающей радостью, несмотря на то что в этом мире существовали убитые и преступники, — радостью от предстоящей работы.

Я выглянула в окно и увидела, что внизу, под самыми моими окнами, неспешной походкой шел мой четырнадцатилетний сосед Ванька. Этот не по годам развитый подросток всегда смотрел на меня с немым обожанием, что крайне беспокоило его мамашу — толстую тетку со злым лицом. Насколько я знала, Ванькин отец вкалывал, как ломовой конь, чтобы обеспечить сыну достойное существование, и его вечно не было дома, а мать все лето пребывала на даче, так что Ванька оказывался предоставленным самому себе. Это обстоятельство делало его счастливым до невозможности: Ванька мог целыми днями заниматься любимым делом, будучи свободным от родительских упреков по этому поводу. Любимым делом моего несовершеннолетнего соседа был компьютер и, в частности, Интернет. Уж не знаю, что именно из компьютерного мира привлекало его особенное внимание, но нисколько не сомневаюсь в том, что Ванька не ограничивался чем-то определенным, предпочитая изведывать все новые и новые возможности Всемирной сети.

Недолго думая, я чуть ли не до пояса высунулась в окно и приветливо крикнула:

— Иван Борисыч, здорово!

Ванька обладал болезненным самолюбием и в некотором смысле страдал манией величия. Это проявлялось, например, в том, что он не терпел, когда кто-то называл его просто Ванькой. Имя свое он ненавидел, не переставая на чем свет стоит костерить родителей за то, что не назвали его Александром или Владимиром, и всем всегда представлялся не иначе, как Иваном. Горе было тому человеку, который спустя некоторое время после знакомства забывался и начинал называть Ваньку Ванькой: мальчишка воспринимал это как тяжкое оскорбление. Когда я познакомилась с ним, то как-то сразу стала называть не просто одним полным именем, как все остальные, а с отчеством, чем снискала непоколебимое уважение соседа. С тех пор я обращаюсь к нему только так, причем не вкладывая в свои слова никакой иронии.

Ванька помахал в ответ на приветствие и широко улыбнулся. У него был вид типичного отличника-очкарика, однако я прекрасно знала, насколько обманчива эта видимость. На самом деле Ванька был форменным хулиганом и даже состоял на учете в милиции.

— Заходи в гости, — махнула я приглашающе.

Подобные предложения я делала очень редко и, разумеется, только при наличии веской причины. Сейчас таковая имелась: мне необходимо было воспользоваться Интернетом и скачать из него всю информацию о Василовском. Проще всего это сделать, решила я, с помощью компьютерного гения, живущего по соседству.

Через минуту Ванька уже сидел на моей кухне и с аппетитом поедал омлет. При этом по мере исчезновения приготовленного мною блюда в его желудке во взгляде подростка явно прибавлялось обожания в мой адрес. Проблема еды постоянно была актуальной для моего соседа, поскольку он еще не научился заботиться о пропитании самостоятельно, а родители не делали этого по причине своего постоянного отсутствия. Покончив с омлетом, Ванька милостливо согласился пустить меня в святая святых: в свой компьютер.