Зеленая мумия - Фергюс Хьюм Страница 6

Однако зеркало – полированное серебро, которое тысячу лет назад принадлежало какой-нибудь кокетке из Мемфиса, – напрочь отрицало эту нелепую мысль, потому как гостье профессора было сорок пять, а выглядела она лет на тридцать. В искусственном свете эта дама могла показаться еще моложе, хотя, конечно, она была несколько полновата и не так высока, как хотела бы. Но очертания ее пухлой фигурки были весьма выразительны, а аккуратно подогнанное платье лишь подчеркивало формы, так что небольшой рост в пять футов не бросался в глаза. Взгляд же ее небольших синих глаз казался настолько выразительным, что те, на кого она смотрела, полностью забывали о недостатке смелости в очертаниях ее овала лица и форме носа. Каштановые волосы госпожи Джашер были уложены в модную прическу, в то время как цвет ее лица был свежим, и даже если она красилась – а именно это утверждали ревнивые соседки, – то, должно быть, являлась настоящей художницей, виртуозно обращаясь как с беличьей кисточкой, так и с румянами и пудрой.

Одежда Селины соответствовала невероятным усилиям хозяйки выглядеть аристократически. Несмотря на легкое шафраново-желтое платье с короткими рукавами, открывающими красивые руки, и на низкий вырез, подчеркивающий очаровательный бюст, она выглядела полностью одетой. К тому же платье было драпировано широким черным шнуром, что говорило о том, что не такое оно уж дешевое, точно так же, как многочисленные драгоценности в ее волосах, на корсаже и на руках. Разве что кольца на ее пальцах казались чересчур безвкусными. В целом же госпожа Джашер при каждом движении искрилась, подобно Млечному Пути, но по большей части блеск золота и драгоценностей лишь подчеркивал ее красоту. Кроме того, стоило этой женщине шевельнуться, как вокруг распространялся запах китайских духов, которые, как она всех уверяла, ей подарил друг покойного мужа, служившего в британском посольстве в Пекине. Больше ни у кого в окрестностях таких духов не было, и Селину легко было узнать, даже встретившись с ней поздно вечером в темноте. А если учесть ее ослепительно-белую улыбку, то можно сказать, что симпатичная вдова буквально пылала, подобно экзотической тропической птице.

В какой-то момент профессор поднял мечтательный взгляд, отложил жука в сторону и замер, разглядывая это очаровательное видение. Гостья показалась ему прекраснее, чем даже его возлюбленный скарабей, и он даже встал из-за стола, чтобы приветствовать ее, словно она только что зашла в комнату. Миссис Джашер, хорошо знавшая Браддока, тоже встала, чтобы протянуть ему руку, и теперь они походили на двух маленьких тучных ангелочков, лишь мгновение назад спорхнувших с новогодней елки.

– Дорогая моя, я так рад вас видеть. Вы… Вы… – замялся Джулиан, а потом вдруг, словно разом отрезвев, закончил: – Вы, если я не ошибаюсь, пришли, чтобы отужинать с нами?

– Люси приглашала меня еще неделю назад, – едко ответила гостья, поскольку ни одной женщине не понравится, если мужчина будет пренебрегать ею ради жука, пусть даже самого древнего.

– Тогда уверен, что ужин сегодня будет просто замечательным, – заметил Браддок, помахав пухлыми белыми ручками. – Люси превосходная хозяйка. Она никогда не допускает просчетов, не делает никаких ошибок! Но она упрямая, точно как и ее мать. Знаете ли, дорогая моя, что в свитке папируса, который я недавно приобрел, я нашел рецепт одного древнего египетского блюда, которым лакомился Аменемхет – ну, вы знаете, последний фараон одиннадцатой династии [5]? Как я хотел бы, чтобы его подали сегодня на ужин, но Люси отказалась. А всего-то надо было взять жареную газель, немного масла и семя кориандра, а еще… если память не изменяет… ферулу вонючую [6].

– Фу! – Госпожа Джашер не знала, что такое ферула вонючая, но название ей определенно не понравилось. – Не говорите ничего больше, профессор. Звучит не слишком приятно. К тому же наверняка во времена ваших мумий не ели ничего достойного стола современных, цивилизованных людей.

– Что вы, что вы! В те времена люди были ничуть не менее цивилизованны, чем сейчас. К примеру, из вас вышла бы чудесная мумия, – произнес профессор Браддок, очевидно, желая сказать женщине комплимент. – И конечно, если с вами, не дай бог, что-то случится и вы предпочтете бальзамирование кремации, я с удовольствием помогу вам…

– Вы ужасный человек! – воскликнула вдова, не дав египтологу договорить. – Уверена, вы с бóльшим восторгом принимали бы меня, будь я упакована в один из этих древних гробов.

– Так нельзя! – воскликнул оскорбленный профессор. – Нельзя называть гробами эти саркофаги – истинные творения искусства! Вы только взгляните на краски, на то, насколько аккуратно выписаны иероглифы. Вот здесь, в ряде картинок, аккуратно изложена вся история мертвеца, некогда покоившегося в этом саркофаге, – он поправил пенсне на носу и начал читать: – Осириан Сцемиофис – это женское имя, госпожа Джашер… Выходит, в этом саркофаге покоилась женщина, которая…

– Не желаю, чтобы кто-то написал мою историю на моем гробу, – едва не срываясь на крик, прервала его Селина, поскольку этот мрачный разговор напугал ее. – Для этого потребуется много больше места, чем для истории этой несчастной мумии. Моя жизнь полна событиями, должна я вам сказать… И, между прочим, что нового слышно об американской мумии инков? – быстро спросила она, видя, что профессор собирается вновь заняться разглядыванием картинок на саркофаге. – Ее привезли?

Профессор тут же клюнул на заброшенную удочку.

– Еще нет, – оживившись, ответил он, потирая гладкие ладошки. – Но я ожидаю, что дня через три «Ныряльщик» прибудет в Пирсайд, и Сидней доставит мумию мне в особняк. Я распакую ее и сразу же займусь изучением. Мне нужно знать, чем бальзамирование древних перуанцев отличалось от бальзамирования в Египте. Несомненно, американцы узнали искусство бальзамирования от…

– Египтян, – наобум опрометчиво ляпнула Селина.

Браддок вспыхнул от возмущения.

– Ничего подобного, моя дорогая! – фыркнул он сердито. – Это смешно и абсурдно! Я склонен скорее предположить, что Египет был всего лишь колонией того самого великого острова Атлантиды, о котором упоминает Платон. Если моя теория верна, то первой цивилизацией была цивилизация Атлантиды. А цари Атлантиды, память о которых, вне всякого сомнения, сохранилась в мифах о богах, в те далекие времена правили всем миром, включая ту его часть, которую ныне мы называем Южной Америкой.

– Вы хотите сказать, что в те древние времена уже существовали янки? – фривольно поинтересовалась госпожа Джашер.

Профессор опустил руки и принялся шагать взад-вперед по комнате, пытаясь погасить гнев, вызванный подобным невежеством.

– Боже мой, госпожа моя, да в каком мире вы живете?! – наконец взорвался он. – Неужели вы и в самом деле так глупы или вы просто мало осведомлены в исторических вопросах? Мы ведь с вами говорим о доисторических временах, о том, что происходило три тысячи лет назад, а вы спрашиваете про каких-то янки!