Город под каблуком - Владимир Колычев Страница 6

И точно, детина с кривым носом и лошадиной челюстью тут же обрушил на Никиту свою дубину. «Метр с кепкой» подал ему знак, и тот пришел в действие… Только не попал он битой по «мячу», хреновый из него вышел бейсболист. Зато Никита, взяв противника на прием, быстро швырнул его на недомерка, ударил второго здоровяка…

То ли слишком позднее сейчас время, то ли, напротив, чересчур уж раннее, так или иначе, но в эту пору нормальные люди спят как убитые. И Никите пора на покой, а тут какие-то упыри предрассветные. Некогда было ему возиться с ними, поэтому он не стал растягивать удовольствие. Второго бойца вырубил с одного удара, тут же переключился на первого, опять же сэкономив на движениях. А недомерок растворился в ночи. И длинноволосая блондинка куда-то испарилась. Тихо вдруг стало на пятачке у перекрестка двух дорог, Никита услышал, как шелестят над головой ветви деревьев.

Он привел в чувство кривоносого, влепив ему пощечину, отвел в сторону полу куртки, показывая торчащий из-за пояса пистолет.

– В следующий раз здесь увижу, застрелю. – И направился к своей машине, из которой вдруг появился Макс.

Он подскочил к поднимающемуся с земли громиле и двинул его ногой в живот. Тот снова упал, но и Макс запрыгал на одной ноге от боли. Даже лежачего ударить, как нужно, не смог, ногу отбил.

– Давай в машину. – Никита едва удержался, чтобы не назвать его придурком.

– Сейчас!

Макс кое-как встал на обе ноги, нагнулся над беспомощным противником и ударил его кулаком в затылок, но тут же снова запрыгал, отбив себе руку.

Никита не стал его ждать. Сел в машину, завел двигатель и плавно тронул ее с места. Он ехал со скоростью не более пяти километров в час, но тем не менее Максу пришлось садиться в машину на ходу.

– Ты чего не останавливаешься? – возмущенно спросил он, закрывая за собой дверь.

– Сейчас менты подъедут. Тебе это нужно?

– Менты… Менты спят сейчас… И когда мы ноги уносили, спали… Ромарио без сознания был, когда мы его в машину грузили. Гоша его в Склиф повез… Блин, надо было «замочить» этих козлов!

– Так в чем же дело? Или ты думал, что я это должен делать? – усмехнулся Никита.

– Э-э, ну, ты и так не хило им вломил!

– Твой отец сказал – я сделал. Какие вопросы?

– Слушай, ты у отца уже сколько лет работаешь? Он тебе не слабо платит, да?

– Не жалуюсь.

– А почему на «десятке» ездишь? Мог бы иномарку взять.

– Надо будет, возьму.

– А тебе не надо?

– Угадал.

Никита лукавил. Он и не прочь был купить дорогую иномарку, мог даже позволить себе это, но ему не хотелось разбрасываться деньгами. Мечта у него – уехать куда-нибудь на юг, построить там дом на берегу моря и жить в тепле, тишине и удовольствии. Устал он от большого шумного города, от этой смертельно опасной суеты. Тридцать три года ему через месяц стукнет, он уже не молодой, но еще и не старый. И у него еще вся жизнь впереди…

Деньги он на дом у моря копил, на тихую и сытую жизнь. И не было в нем прежнего задора, который толкал его на пули. Может, Фоган это почувствовал, потому и перестал ему доверять…

Да, неплохо было бы жить в своем доме у тихого синего моря. Спал бы сейчас, а не гонял по городу, не рисковал собой, чтобы наказать обидчиков какого-то недоумка. И чудесный сон бы ему никто не оборвал…

– Я твою проблему решил? – спросил Никита.

– Ну, решил, – кивнул Макс.

– Звони отцу, скажи это.

– Прямо сейчас звонить?

– Если я ему позвоню, то скажу, из-за чего проблема возникла. Если он спросит, то скажу. А если не спросит… Сделай так, чтобы он не спросил, тогда и говорить ничего не придется…

Макс кивнул и вынул из кармана трубку сотового телефона. Он позвонил отцу, сказал, что Никита нашел и наказал его и Ромарио обидчиков. И тут же начал изворачиваться, объясняя причину. Оказывается, он решил проститутку «снять», но сцепился с ее сутенерами… Фоган принял эту версию и сказал, чтобы Макс передал «спасибо» Никите. Это значило, что сам он своему телохранителю звонить не будет. В принципе, зачем ему это делать, если инцидент исчерпан, к тому же он скоро приедет и сможет поблагодарить Никиту лично. И все равно стало немного грустно. Не хотелось выходить в тираж, но, похоже, все к этому шло.

– А лавочку свою закрывай, – сказал Никита, останавливая машину напротив сталинской высотки. – Она тебя до добра не доведет…

– Ну, не знаю, – пожал плечами Макс.

– Что ты не знаешь?

– Я с отцом поговорю, может, ему моя идея понравится. Надо же как-то в его дело входить.

Какое-то время Никита озадаченно смотрел на Макса, затем его лицо снова окаменело. В конце концов, он в няньки к нему не нанимался. Парень в принципе взрослый, пусть что хочет, то и делает.

– А ты хочешь, чтобы я закрыл свою лавочку? – насмешливо взглянул на него Макс.

– Мне все равно.

– Хочешь… Я же вижу, что ты на Лору запал… Забирай, это мой подарок!

Никита едва сдержался, чтобы не врезать ему по физиономии. Совсем охренел сосунок – людьми как борзыми щенками одаривает.

– Эй, ты чего? – испуганно дернулся Макс.

– Лупили тебя в детстве мало, – сквозь зубы процедил Никита, вслед за Максом входя в квартиру.

Лора спала в гостевой комнате. Прямо в одежде и спала.

– Эй, поднимайся! – тронув ее за плечо, сказал он.

– Пора? – распахнув большие глаза, спросила девушка.

– Вещи твои где?

Она показала на светло-коричневый чемодан из дешевого кожзаменителя. Никита поднял его, вынес из комнаты, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

Они вышли в свежее утро, Никита уложил чемодан в багажник своей машины, открыл ей дверь. Лариса села, но куда он собирается ее везти, спросила только тогда, когда машина вырулила на Садовое кольцо.

– Ко мне домой, – не грубо, но и не вежливо ответил он.

– К вам домой? Я даже не знаю, как вас зовут! – робко возмутилась девушка.

– А зачем тебе знать, как звать клиента?

– Клиента?

– Ну да… А разве ты не проститутка?

– Э-э… Я индивидуалка, – в смятении проговорила она.

– А индивидуалка – это не проститутка?

– Ну-у…

– Я заплатил за тебя. Называй себя, как хочешь, хоть проституткой, хоть индивидуалкой, но теперь ты моя собственность. Что я скажу, то ты и должна делать. Ты согласна?

– Э-э… – зависла в раздумье Лора.

– Что такое?

– Ну, я еще не была ничьей собственностью.