Опустошение - Егор Роге Страница 6

В начале октября девяностого года неожиданно приехал Артем.

На этот раз в компании своего двоюродного брата Бориса – мрачноватого и неприветливого парня.

– Ну что ж! Началась серьезная работа, – почти с порога заявил Артем.

– Помирился с Сэмом, – удивился я, – или на этот раз что новое и грандиозное?

– Сэм, Сэм… лучше с умным потерять чем с дураком заработать, – ответил Артем. – Спасибо, конечно, Семе за урок, но мы теперь мелочью не занимаемся, только большими делами. Прокатишься с нами на ужин?

Ресторан «Джалтаранг» на Чистых прудах, вероятно, задумывался как воздушный замок – невесомый дворец над водоемом, но оказался кубом из стекла и бетона, огромным и совершенно неуместным в этой части старой Москвы.

Атмосфера внутри заведения полностью соответствовала его внешнему облику – неуместная, некомфортная и нездешняя.

Борису «Джалтаранг» очень понравился, и Артем, попробовав в Канаде индийскую кухню, стал ее поклонником на долгие годы. Я же, попробовав «дал», что-то вроде похлебки из бобовых, настолько острый, как, впрочем, все блюда за исключением риса, напротив – всегда за версту стал обходить индийские рестораны.

Артем решил заняться финансовым бизнесом, к тому же ситуация в экономике благоприятствовала этому.

К концу девяностого года, при официальном курсе шестьдесят копеек за доллар, на улице давали двадцать пять рублей за доллар, и это при действующей статье Уголовного кодекса о запрете валютных операций.

В Москве появились компании, которые предлагали свои услуги по конвертации любых рублевых сумм в наличные или безналичные доллары. Артем через свой кооператив, существовавший со времен игровых центров, оформил кредит на сумму пять миллионов рублей.

– Если взвесить – сорок килограммов, – шутил Артем, – сторублевыми!

Через месяц он должен был вернуть в банк пять с половиной миллионов.

Эти пять миллионов рублей должны были быть переведены на счет московских партнеров Артема, которые должны были обменять ему всю сумму по курсу семнадцать рублей за доллар, в дальнейшем он планировал продать доллары по двадцать два рубля шести своим заказчикам из Риги.

Прибыль, по самым скромным расчетам, должна была составить почти миллион рублей, с учетом процентов за кредит, взяток и сопутствующих трат. Когда деньги были преведены на счет Артема, братья приехали в Москву.

Артем принял меня на работу с окладом 500 рублей в месяц.

– Я понимаю, что на эти деньги сейчас не разгуляешься, но начинать надо с малого, видя перед собой большую цель, – произнес Артем.

– Для меня это огромная сумма, спасибо, – ответил я. Имея в тот момент гарантированных 40 рублей стипендии, я был на седьмом небе от счастья.

На следующий день в офис компании «Тристар» на Рождественском бульваре мы приехали втроем. Кирилл, глава фирмы, встретил Артема очень радушно.

Кирилл был похож на молодого коммуниста: маленький, худощавый, юркий мужчина с зачесанными назад волосами.

Говорил он быстро, активно жестикулируя и все время передвигаясь по офису, ведя за собой Артема.

Потратив четверть часа на поиски свободного кабинета, он предложил выйти позавтракать и обсудить дела.

В знаменитом кафе «На скорую руку» заказали блины с икрой и красной рыбой, но и тут Кирилл умудрялся постоянно суетиться и наговаривать свои скороговорки. Платил за завтрак тоже Кирилл.

– Вчера из Украины перегнали пятьдесят лимонов, – выдавал Кирилл, – что-то будет, что-то будет, господа.

– Да что будет? – отвечал Артем. – Рублей сто за доллар, наверно, будет через год, жаль, что нам кредит только на месяц выбить удалось.

– Да какой там сто, – не унимался Кирилл, – я думаю, что и больше будет, говорят, девальвировать рубль будут, ты же видишь – все товары исчезают, как перед войной.

Боря вообще ничего не говорил, но очень оживился, когда Кирилл спросил у Артема о планах на вечер.

– В сауну бы, – сказал он, – как тут у вас с деуками?

– Это можно, – ответил Кирилл, – думаю, поужинаем вместе и потом мы вас отправим, есть одно место на Преображенке….

– Давай-ка потом, – вступил в разговор Артем, – сначала доведем до ума дело, а потом уже и отметим.

Весь оставшийся день мы провели в офисе «Тристара», Артем не меньше часа разговаривал с Кириллом один на один и по окончании разговора вышел из кабинета в хорошем настроении.

Вечером у меня дома на кухне я решил расспросить Артема о подробностях сделки, и, к моему удивлению, он не стал отправлять меня «в библиотеку» и ссылаться на усталость.

– Схема простая, – начал Артем, – допустим, тебе нужны доллары, скажем сто тысяч, ты закупаешь на них джинсы по пять долларов за штуку, привозишь в Союз и продаешь по пятьсот рублей. Какой курс обмена? Сто! Что на улице? Двадцать пять. Оборачиваемость 60 дней. Профит сам посчитай. Проблема только в том, что доллары ты официально нигде не купишь, а те, кто официально покупают, те их берут по 60 копеек за доллар и живут уже давно при коммунизме. И вот такие, как я, находят дешевые деньги и продают дорого.

Я-то никакие товары везти не собираюсь, просто возьму много долларов и сразу, а отдаю по частям. Тот, кому надо всего сто тысяч, возьмет у меня по двадцать два, а кому надо двадцать тысяч – возьмет уже у них по двадцать пять. Такая вот математика.

– Ну а ты где возьмешь доллары? У Кирилла этого малахольного? – спросил я.

– Вот это и есть самое слабое место. «Тристар» с Кириллом и Вовой, партнером его. Сейчас можно через подставные фирмы аккумулировать рубли по курсу в тридцать раз выше официального. Вот кому-то рубли и понадобились.

– Ну а кто за Кириллом стоит?

– Думаю, что люди серьезные, так сказать государственные.

– А откуда ты вообще про него узнал?

– Валдис провел через него две недели назад сделку. Не помнишь Валдиса? – спросил Артем.

– Нет, только слышал от тебя. Так ты, не видя Кирилла в глаза, перегнал ему такую сумму?

– Деньги у меня. Я еще не отправлял их. Но мне каждый день семнадцать тысяч рублей стоит. Вот мы с тобой полчаса проговорили, а я за это… – Артем закурил, взял калькулятор и продолжил: – Я за это триста пятьдесят рублей заплатил уже! Что-то плохо спится поэтому.

– Ну и когда ты свои доллары получишь?

– Не позже вторника на следующей неделе, если завтра отправлю. Двести тысяч в нале, остальные – на счета.