Пуля для полпреда - Фридрих Незнанский Страница 6

Меркулов коротко, но со значением кивнул. Они опять поиграли с генеральным в молчанку, и второй раунд тоже остался за ним.

– Вы представляете себе, Константин Дмитриевич, всю сложность проблемы? Полномочные представители президента существуют практически в правовом вакууме, во всяком случае – в сильно разреженной среде. Но не в силовом! Они являются одной из вершин силового четырехугольника: губернаторы – полпреды – администрация президента – президент. Причем только последний оказывает им хоть какую-то поддержку. С губернаторами все понятно, полпреды должны их потеснить, чтобы уместиться рядом на одном княжеском троне, но и в президентской администрации не лучше – там засела старая гвардия. И ежу понятно, чем она озабочена: спускать на тормозах любые начинания, чтобы показать свою силу и незаменимость! Продемонстрировать всем и вся, что без этого бюрократического звена государственная машина работать не может! Реальных властных рычагов нет у Шангина, и у Вершинина не было. Какие аргументы он мог предъявлять губернаторам? Тому же губернатору Златогорской области Соловьеву? Угрожать карающей «рукой Москвы», которую он может направлять? Получается, что слухи выглядят весьма правдоподобно. Если дело получит широкую огласку, институт полномочных представителей будет еще раз скомпрометирован. С другой стороны, если за этим кроется что-то реальное и мы неуклюже все замнем, будет еще хуже. Есть силы, которые не позволят спустить дело на тормозах и попытаются интерпретировать наши действия в выгодном для себя свете.

Генпрокурор сделал очередную паузу, и Меркулов в очередной раз многозначительно кивнул.

– Почему вы все время молчите, Константин Дмитриевич?! – взорвался Генеральный. – Думаете, это вас не касается?

– Я думаю, вопрос слишком щепетильный…

– Давайте начистоту, Константин Дмитриевич! Вы считаете: поскольку вопрос щепетильный, пусть голова болит у начальства?! А сами надеетесь переждать бурю в тихой гавани?! Зря надеетесь. Если мы провалим дело, вам достанется на орехи не меньше моего.

– Я думаю, – повторил Меркулов, – что вопрос щепетильный, поэтому тот, кто отказывается четко обозначить свою позицию и отделывается общими фразами, стремится перевалить ответственность на подчиненных. Если начистоту.

– Президент просил меня, – с пафосом произнес генеральный, – самым тщательным образом во всем разобраться и решительно оградить имя Вершинина от этой грязи. Ибо он абсолютно убежден, что покойный Вадим Данилович был человеком кристально честным. Это достаточно четкая позиция?!

– Президент абсолютно убежден, но просит нас самым тщательным образом разобраться. Если это четкая позиция…

– Не передергивайте, – перебил его генеральный, – не надо, Константин Дмитриевич! Президент убежден, что Вершинин был – заметьте: был, – а не оставался кристально честным человеком. Вадим Данилович всю жизнь проработал в столице, а Сибирь – это вам не Москва! – Он недовольно посмотрел на Меркулова. – Что вы мнетесь, как барышня на первом балу, спрашивайте! Я же вижу, что у вас что-то вертится на языке!

– Вы обсуждали с президентом все эти лингвистические нюансы или это ваша личная интерпретация его слов?

Генеральный поднялся, подошел к окну и, повернувшись к Меркулову спиной, произнес с расстановкой:

– Нужно все сделать, во-первых, легально. Во-вторых, законно. В-третьих, не привлекая, по возможности, ненужного внимания. И, в-четвертых, ненавязчиво.

– Иными словами, нам необходимо расследовать некое связанное с этими слухами дело, чтобы выйти на них случайно и на законных основаниях – соблюдая тайну следствия – не упоминать про них, пока не выясним, кто и с какой целью их распространяет. А «ненавязчиво» означает, что инициатива расследования должна первоначально исходить не от Генеральной прокуратуры.

Генеральный обернулся:

– С этого надо было и начинать, Константин Дмитриевич! Что же вы мне полчаса голову морочили?! Завтра в девять жду ваших соображений.