Зимняя месть - Наталия Антонова Страница 6

Уже в такси буквально взорвался от звонков Глафирин телефон. И, взяв трубку, она принялась объясняться со своим молодым человеком. Урезонить Азамата было не так-то просто. Его кавказская кровь бурлила, как горная река. Глафира пыталась говорить шёпотом, объясняя сложившуюся ситуацию. Но Азамат ничего не хотел слышать и требовал:

– Адрес! Адрес давай!

– Какой ещё тебе адрес?! – рассердилась Глаша.

– Подруги! – рявкнул в трубку Азамат.

Глафира вздохнула, покосилась на плачущую Машу и назвала её адрес. Азамат сразу отключился. Каким-то непостижимым образом, когда такси остановилось возле подъезда Маши, Азамат был уже там. Он буквально отплясывал на месте от злости и от мороза. Его глаза сверкали. Но, увидев Машу и Глашу, он смирил свой нрав. Они втроём вошли в квартиру, Азамат снял с девушек шубки и велел им идти умыться и припудрить носики. А сам ринулся на кухню. Окинул её взглядом и, решив, что она вполне сойдёт за столовую, стал накрывать на стол.

Через некоторое время на кухню пришла только Глаша.

– А где твоя подруга? – спросил Азамат.

– Я её напоила валерьянкой и уложила в постель.

– Ты можешь сказать мне, что случилось? Почему мы в слезах, соплях и спешке слиняли с такого прекрасного праздника?

– Наверное, могу, – немного подумав, сказала Глаша, – только ты пообещай, что никому не расскажешь.

– Мамой клянусь!

– Мамой не надо, – мягко сказала Глафира, – я твою маму очень уважаю.

– Я её сам люблю!

– Дай мне честное мужское слово, – сказала девушка.

– Бери! – разрешил он.

– Нет, ты скажи: «Даю честное мужское слово, что никому не расскажу о том, что мне сейчас расскажет Глаша».

– Даю честное мужское слово, – сдался Азамат.

Мама Азамата была русской, но свою внешность Азамат унаследовал от отца, вернее, он был его точной копией в хорошем смысле этого слова. А характер…

Характер у него проявлялся по-разному. После того как Глаша рассказала ему о том, что случилось с Машей, он сразу предложил:

– Хочешь, я прямо сейчас поеду, найду его и прирежу, как барана?

– Да ты с ума сошёл! – всплеснула руками Глаша.

– А что тут такого?! – не мог успокоиться Азамат.

– Ничего, кроме того, что тебя посадят! А ты обещал на мне жениться весной.

– Одно другому не помешает!

– Слышать этого не хочу!

Тут в Азамате проснулась материнская половина характера, и он вполне спокойно спросил:

– А чего ты предлагаешь?

– Выдрать Виоле все волосы сверху и снизу! – неожиданно вспылила Глафира.

Азамат расхохотался:

– Ай да Глаша, ай да миролюбец!

– Перестань хохотать! Признаю, не права. Погорячилась.

– Давай выпьем шампанского, – предложил он.

– Давай! – махнула рукой Глаша.

Они пили шампанское и ели фрукты. Потом Глаша сказала:

– По-моему, самое разумное – убедить Машу выбросить Ростислава из головы.

– Из сердца, ты хотела сказать, – заметил Азамат.

– И оттуда тоже.

– Думаю, что это будет нелегко.

– Наверное. Но глупо истязать себя из-за парня.

– А если бы я так? – неожиданно спросил Азамат.

– Что так? – удивилась Глаша.

– С Виолой связался.

Глаша положила в рот конфетку, прожевала её и сказала:

– Зарезала бы – и дело с концом.

– Что бы сделала? – подавился Азамат сочной грушей.

– Чего слышал.

– Но тебя бы посадили!

– Ну и что, – хладнокровно отозвалась Глаша, – сидела бы себе и интеллектуальный уровень повышала.

Глядя на её делано равнодушное лицо, Азамат не выдержал и рассмеялся. А потом спросил серьёзно:

– Ты меня любишь?

– Очень!

– И я тебя очень, очень. Глашка ты моя родная!

Азамату очень нравилось её имя. Хотя сама Глаша не было от него в восторге до поры до времени. Она рассказала Азамату, что мама назвала её так в честь героини старого фильма «Свинарка и пастух», который она смотрела в роддоме: в тот миг, когда Глаше объяснялся в любви прекрасный горец, у неё начались роды. Поэтому новорождённую дочь она, не раздумывая, назвала Глашей.

Азамат сразу сказал, что полностью поддерживает её мать и ему имя Глафира очень-очень нравится.

– Правда? – спросила растроганная Глаша.

– Мамой клянусь, – прозвучало в ответ.

Относительно Маши Азамат оказался абсолютно прав. Мария не желала выбрасывать Ростика ни из головы, ни из сердца. Хотя, когда он появился в квартире Марии, она набросилась на неверного возлюбленного с укорами. Но он остановил её жестом и сказал с ухмылкой:

– Прошла любовь, завяли помидоры.

Ростислав собрал свои вещи и отбыл в неизвестном для Марии направлении. Хотя нетрудно было догадаться, что Ростислав переехал на квартиру Виолы. Просто думать об этом Маше было невыносимо больно.

И вот прошёл почти год. До Нового года оставалось всего две недели, и Мария затосковала с новой силой. Несмотря на все усилия Глаши, бессонными ночами она разрабатывала всё новые и новые планы по возвращению себе Ростислава. Подруге она, разумеется, ничего об этом не говорила.

За всё это время Маша ни разу не видела ни Виолу, ни Ростислава. От Азамата она знала, что Глаша порвала с Виолой сразу после того, как она отбила у Марии Ростислава. Со слов Азамата, бывшие подруги так сильно разругались, что прямо-таки шипели друг на друга от злости. Азамат всячески пытался развеселить Марию и предложил ей нарисовать в воображении два раскалённых камня, на которые кто-то плеснул холодной воды.

– Представила? – спрашивал он. Она только кивала в ответ.

– Слышала, как камни зашипели?

Мария снова кивнула. Ей не хотелось огорчать доброго парня неблагодарностью.

– Во! И Глашка так с Виолкой шипели.

– А что в это время делал ты? – не выдержала и поинтересовалась Маша.

– Стоял в сторонке, – пожал он плечами, – и наблюдал, чтобы они друг дружке в волосы не вцепились.

– А если бы дело дошло до потасовки, неужели ты бросился бы их разнимать? – с сомнением спросила девушка.

– А то, – ответил он.

– Так тебе самому досталось бы по первое число!

– Неважно. Для меня сохранность любимой девушки дороже нескольких Виолкиных царапин.

– Боюсь, что в пылу драки тебе досталось бы и от Глаши, – невольно улыбнулась Мария.