Продавец острых ощущений - Алексей Макеев Страница 6

— Хорошо, будь по-вашему, — сдался вице-губернатор. — Но вы должны понимать, что эта информация сугубо конфиденциальная. Никому, даже начальству вы не можете ее продублировать.

— Если этого не потребует следствие.

— Следствие этого не потребует.

— Начинайте говорить, — поторопил Гуров.

И вице-губернатор заговорил. В свои шестьдесят три года он впервые осознал, что значит отцовская ответственность. Если говорить как на духу, желанием иметь семью, со всеми вытекающими отсюда последствиями, он никогда не горел. Ни в двадцать, ни в сорок, ни в те же шестьдесят три. Но семьей обзавелся, для статусности. В двадцать семь выбрал себе спутницу жизни, да так с ней и остался.

А вот с детьми затянули. Супруга сама не горела желанием стирать пеленки и подтирать детский зад, будь он трижды родным. И все же ребенок у них появился. После тринадцати лет супружества в их доме поселился орущий комочек по имени Павел. К тому времени у вице-губернатора имелся целый сонм прислуги, так что особых хлопот ребенок не доставлял. Рос себе и рос. Ходил в ясли, затем в детский сад, потом в школу. В восемнадцать, как положено, поступил в институт, но и тут проблем родителям не доставил.

С чего все началось? Пожалуй, с любопытства жены. Год назад она вдруг решила, что пора стать настоящей матерью. И тут-то начались проблемы. Оказалось, что их двадцатидвухлетний сын категорически отказывался пускать в свою взрослую жизнь родителей, которые до сего времени не имели ни малейшего желания в ней участвовать. Но сдаваться жена не собиралась. Она решила во что бы то ни стало отвоевать статус идеальной матери. Билась новоиспеченная мать долго, больше восьми месяцев, пока не получила по заслугам. Оказалось, что их взрослый сын считает себя сиротой. Нет у него ни отца, ни матери, ни больше ни меньше. Как об этом узнала супруга? Прочла в блоге, который откопала в ноутбуке сына.

Истерика, которая случилась с женой, запомнилась всем домочадцам. Трижды «Скорую» вызывали. Две недели по дому на цыпочках ходили, разговаривали шепотом, дверями старались не скрипеть. А в конце второй недели супруга объявила, что пока он, ее законный супруг, не найдет способ вернуть сына в семью, покоя им не видать. И срок поставила: шесть месяцев, аккурат до двадцать третьего дня рождения Павла.

Вице-губернатор условие принял, с неделю думал, как подступиться к выполнению волеизъявления жены, а потом начал действовать. Осторожно, без напора, без спешки. И оказалось, что его молодой сын весьма интересная личность. Ум, эрудиция, врожденная смекалка, ну и образование, конечно, — все это в совокупности делало сына неординарным человеком. Отношения с ним налаживались не по дням, а по минутам. Вице-губернатор вдруг осознал, что общение с сыном стало весьма важным для него.

Но и для этой бочки меда нашлась ложка дегтя. Как-то зашел у него с Павлом разговор про законность и наказание. И тут в словах сына проскользнуло нечто, что заставило вице-губернатора насторожиться. Нет, в открытую про «уголовную романтику» он не говорил, желания пожить по «воровским» законам не изъявлял. И все же что-то в его ответах было такое, что дало пищу для размышлений.

А тут как раз коллеги принялись активно обсуждать «подарок», который преподнес один из них своему брату. Тот всю жизнь бредил романтикой «горных людей», тех, кто покоряет Эверест и прочие горные высоты. В сорок пять начинать заниматься верхолазанием как-то поздновато, а вот ощутить на себе экстрим этого образа жизни, чтобы навсегда желание лезть по скалам отпало, — в самый раз. Обратившись в ивент-агентство, он попал в руки Кадацкому, и тот все устроил в лучшем виде. Да как! Без ведома юбиляра, его забросили на снежную вершину, снабдив экипировкой, питанием на три дня и рацией, работающей только тогда, когда этого пожелает устроитель экстрима. Ощущения от «подарка» у брата остались непередаваемые. А желание лазать по горам отпало напрочь.

Вице-губернатор начал собирать сведения о Кадацком, о стиле его работы и выполненных заказах и понял, что он идеальный вариант. Встреча с Валерием только укрепила в выводах. Кадацкий выслушал проблему вице-губернатора и дал однозначный ответ: в течение двух недель обязуется выяснить, чем «болеет» его сын.

И выяснил. У отца волосы дыбом встали от полученного ответа! Оказалось, его единственный сын, которому никогда и ни в чем не было нужды и отказа, мечтает о карьере вора-афериста. Мошенника высшего класса, так сказал Кадацкий. Вор-одиночка, вне законов, правил и условностей. Что-то типа Нила Кэффри из американского сериала «Белый воротничок». Авантюрист, ворующий драгоценности, картины и другие эксклюзивные ценности, демонстрируя недюжинную силу ума и интеллекта.

Вот когда вице-губернатор осознал, что время упущено, правильные установки в голову сына не вложены, и исправить уже ничего нельзя. Но! Валерий Кадацкий за определенную сумму и оговоренный срок взялся ситуацию исправить. Так и сказал: к первому июля у вашего сына желание стать вором-аферистом пройдет без следа. И вице-губернатор ему поверил.

С того памятного разговора прошло чуть больше трех недель. Подготовка «подарка-поучения» шла полным ходом, отчеты Кадацкого впечатляли. И вдруг этот звонок. До вице-губернатора не сразу дошло, что случилось непоправимое, спросонья он даже не понял, почему начальник Гольяновского отделения полиции звонит ему с сообщением о совершенном преступлении. Но мозг, привыкший работать в экстремальных условиях, за полторы минуты адаптировался к новой реальности и начал функционировать в полную силу.

Распоряжение о том, чтобы местные полицейские не совали нос в это дело, отдал, конечно, он. Затем целая череда звонков, которая привела его к генералу Орлову с настоятельной «просьбой» откомандировать в Гольяново полковника Гурова. С просьбой, выполнить которую, он заведомо знал, тот не сможет отказаться. Сделал он это не ради того, чтобы его имя не полоскали на первых полосах средств массовой информации (хотя и это тоже, что греха таить?), а для того, чтобы быть уверенным: его вины в смерти Кадацкого нет.

— Теперь вы знаете ровно столько, сколько и я, — подвел черту вице-губернатор. — Я не требую ежедневного отчета о проделанной работе, не жду звонков каждый час. Все, чего я хочу, это иметь возможность получать актуальную информацию о ходе расследования не от журналистов, а из первоисточника.

— Вам известно, почему Валерий Кадацкий оказался в районе Гольяново на съемной квартире? — Гуров сразу перешел к насущным вопросам, оставив анализ душещипательной истории жизни вице-губернатора до лучших времен.

— Нет, мне об этом ничего не известно, — ответил вице-губернатор. — Валерий не докладывал мне, в чем именно заключается подготовка проекта. Возможно, его визит в Гольяново связан с другим заказом. Насколько я знаю, он вел одновременно несколько проектов. В каких-то лишь консультантом, в каких-то сценаристом или чем-то в этом роде. Мой проект он вел один.

— Если окажется, что его гибель связана с вашим заказом, что тогда?

— Давайте не будем строить предположения, — чуть помедлив, произнес вице-губернатор. — Я все-таки надеюсь, что это не так. Позвольте мне хоть какое-то время утешаться этой надеждой. Достаточно того, что проект исправления моего сына полетел к чертям, так зачем усугублять ситуацию?