Полный улет - Чарльз Хигсон Страница 58

— Они только спросили, видела ли я черный джип «чероки», — сказала Джули Пикфорд.

— Во сколько это было? — Красавчик рассматривал себя в большое зеркало возле кровати. Он разглядывал свое длинное бледное обнаженное тело, худощавое и мускулистое. На правой руке красовалась татуировка с тигром, сделанная почти на самом плече, чтобы ее не было видно под футболкой. Его черные волосы спадали на лицо Джули.

— Я не знаю, — ответила девушка. — Часов в пять-шесть. Было уже довольно темно.

— На чем они приехали?

— Зеленый «Мерседес-250».

— Ты хорошо разбираешься в машинах.

— Приходится, после работы в гараже. Все дни напролет я только и делаю, что смотрю на тачки.

Красавчику нравилось смотреть на свое тело, когда он двигался, лежа на Джули, ягодицы то поднимались, то опускались. Он был похож на большую кошку, на пантеру. И так отличался от мягких, округлых форм Джули. По правде говоря, девушка была пухловата, еще с детским жирком, но зато веселая и заводная.

— Так что ты им сказала? — Красавчик стал двигаться быстрее, тело Джули мелко задрожало, когда он вошел в нее.

— Я сказала, что видела джип. Сказала, что дважды. Ой, осторожней. И только потом подумала, может, не стоило. Потому тебе и рассказала. — Джули буквально задыхалась, ее маленькие пальчики впились в его плечи. — Не так сильно.

Красавчик улыбнулся:

— Если увидишь их снова, позвони мне на мобильный.

— Хорошо.

Он был уже на подходе, вот-вот. Красавчик кряхтел между толчками.

— Как они выглядели?

— Немолодые. Один в очках и весь седой. Другой — лысый, уродливый.

— Да. — Громко застонав, Красавчик кончил. Затем он отстранился и плюхнулся на смятые простыни рядом с Джулией.

— Молодец, Джули. Правильно, что все мне рассказала.

— Я же говорю, в тот момент я ничего такого не подумала, но…

Красавчик поцеловал ее в грудь:

— Мне пора уходить.

— Ты не можешь остаться на ночь? — Джули села в кровати и посмотрела на него сверху вниз. — Моих родителей не будет до завтра.

— Нет. Знаешь, куча дел.

Красавчик соскочил с кровати и надел трусы. Он провел рукой по волосам, приводя их в порядок.

— Я увижу тебя завтра? — спросила Джули, натягивая на себя простыню.

— Может быть.

— Красавчик…

— Послушай, маленькая, — он ее резко перебил. — Помнишь, что я говорил тебе? Не пытайся вертеть мной. Не пытайся охомутать меня. Я не такой, я — одиночка. Я — свободный дух. Если будешь делать из меня муженька, я уйду. Исчезну в ночи.

— Извини.

— Ладно. В любом случае, я буду в гараже. — Он натянул кожаные штаны и застегнул большую серебряную пряжку на ремне. Он купил этот ремень в Далласе, натуральная кожа гремучей змеи. А пряжка из чистого серебра. Он обошелся ему в сотню долларов. Красавчику нравилась его тяжесть, нравился звук щелчка.

— Нельзя оставлять наших гостей одних, верно? — Изогнувшись, он надел футболку и накинул кожаную куртку.

— Может, все-таки останешься? — жалобно сказала Джули. — Я могу еще раз ртом, если хочешь.

Красавчик рассмеялся:

— Очень щедрое предложение, крошка, но я занятой человек. — Он нырнул рукой под простыню и схватил девушку.

— Пусть она меня ждет, ладно?

Джули захихикала, и он поцеловал ее. Девушка так пахла после секса!

— Увидимся, сладенькая. — Красавчик подмигнул ей, надел солнцезащитные очки и вышел из комнаты.

Если он поторопится, то застанет Миранду в баре до ухода.

Ах, Миранда. Идеальная женщина. На пару лет старше Красавчика, крашеная блондинка. У нее все было чики-поки. Жила в небольшом коттедже за баром. Она была мягкой, теплой и нежной, причем в меру, без глупостей. Она делала по утрам завтрак, штопала его носки и не доставала его каждую секунду.

Он снова улыбнулся.

Какой же он был сволочью. Именно так он всем и говорил:

— Да, я сволочь, и что?

В былые времена его назвали бы наглецом, невежей, пройдохой, о таких «героях» написано много книг, но сейчас, в конце двадцатого века, он был просто сволочью.

Он был сам себе хозяин, сам черт ему не брат, и одевался соответственно. Только в черное. Все было черное, от байкерских ботинок до родной кожаной куртки «Харлей Дэвидсон» и футболки с «Ганз'н'Роузес». ^[51] Мужчина в черном, с длинными черными волосами и в черных летных очках — он всегда носил их, никогда не снимал. Будь то день или ночь, очки всегда были на нем. Исключение он делал только для любовных дел. Тогда он их снимал. Женщинам это нравилось.