Погоня за призраком - Лев Дворецкий Страница 57

Ира больше не стала задерживаться и покинула зал, где все еще продолжалось веселье.

Дома никого не было. Она знала, что отец завел себе молоденькую пассию и часто остается у нее. Позвонила Марине, сестре Тимофея, чтобы сообщить об успешной защите, а заодно справиться, нет ли от него известий. Марина обрадовалась звонку, поздравила ее с дипломом, сказала, что Тима пока не давал о себе знать и, наверное, вряд ли даст. Он там сильно занят, и ему не до телефонных разговоров. Придется дней на десять набраться терпения и как следует соскучиться. Тем горячее и желаннее будет встреча.

Ира и без нее все это знала, просто немного нервничала в связи с предстоящим ужином. Она мысленно приказывала себе: «Не смей строить никаких иллюзий». И все же ловила себя на том, что перебирает возможные предложения: а вдруг Кажлаев пригласит ее на интересную роль? Ей не хотелось, чтобы Тима узнал об этом свидании с другим мужчиной. Может не так понять. Разговор с Мариной ее успокоил: он никак не может приехать раньше времени. У него жесткая служба, хоть и не военная. Сказано, командировка на две недели, значит, так тому и быть, день в день. А об этом ужине в ресторане она ему не расскажет. Кажлаев — и подавно. Они ведь незнакомы. Пусть это останется ее маленьким секретом. Она идет на эту встречу с благим намерением, с надеждой получить роль. Вон какую безрадостную перспективу нарисовала Наташа! Не для того она училась почти шесть лет, чтобы болтаться без дела, выйти замуж и проводить время у кухонной плиты. Тима еще гордиться будет, когда она станет известной актрисой. Ирина окончательно успокоилась и стала прикидывать, какое ей платье надеть. Надо предстать перед Кажлаевым в самом лучшем виде. Он сам на занятиях говорил, что внешность актрисы — это половина ее успеха. У него не должно быть ни капельки сомнений в своем выборе.

Ира оделась, покрутилась у зеркала. Осталась собой довольна. Вышла на улицу, взяла такси и ровно в семь была у ресторана. Не в ее правилах опаздывать.

Кажлаев стоял у входа. Увидев девушку, помахал ей рукой. На Ирине было короткое платье, подчеркивающее ее изящную фигуру, стройные ноги. По дороге, в парикмахерской, ей сделали модную прическу, и Ирина с удовольствием оглядела себя: длинноволосая блондинка с голубыми глазами, женственная и привлекательная. Однако Кажлаев ничего, казалось, не заметил и только спросил:

— Проголодались?

— Не очень, — растерялась она от такого комплимента. — Я дома перекусила.

— Напрасно, — недовольно сдвинул он брови, добавив наставительно: — в ресторан ходят и поесть, и поговорить.

— Учту, — робко отозвалась Ирина.

— Ладно, не обижайтесь, я пошутил. — Уголки его губ вновь дрогнули. — Идемте, я уже все заказал, вам понравится. — Он поддержал ее за локоть и повел в зал. Ира замечала, что сидящие за столами мужчины бросают на нее восхищенные взгляды.

Два официанта в момент накрыли им столик, открыли коньяк, разлили по бокалам.

— Ну, за знакомство и за наше театральное будущее, — произнес Тимур Таирович, выпил и удивленно посмотрел на Иру: — За первый тост надо пить до дна, а то удачи не будет. Советую.

Она подняла отставленный было в сторону бокал, сделала глоток, второй, третий. Коньяк был ароматный, крепкий, сразу ударил в голову. Ира с утра ничего не ела. На выпускном вечере было не до еды — только глоток шампанского с Наташей. «Напрасно хватанула такую порцию, — с опозданием одернула она себя. — Так и отключиться недолго. Представляю, что он подумает обо мне, если меня развезет». Налегла на закуски, уплетая за обе щеки все подряд.

— Вы просто родились актрисой. Природа одарила вас красотой, вы умеете прекрасно держаться и даже пить. Это очень похвально. И я хочу пригласить вас в свою труппу. Уверен, вы будете иметь успех. Вот за это мой второй тост. Если вы хотите, чтобы ваше желание исполнилось, ничего не оставляйте в бокале.

Ира послушно выпила до конца. Перед глазами все поплыло.

— Давайте перейдем к вину, — предложил он, — а то, я вижу, коньяк на вас сильно действует.

— Давайте, — кивнула она, совершенно не вникая в смысл сказанного.

Кажлаев сам распечатал бутылку, налил ей до краев красного вина.

— А теперь мы выпьем за дружбу и перейдем на «ты», согласна?

— Да, на «ты» и за дружбу, — еле выговорила она, с трудом сделала глоток, отставила бокал.

— Нет, так нельзя, — укоризненно покачал он головой. — Мы же решили, за такой тост надо выпить.

Ира умоляюще посмотрела на него:

— Я больше не могу… Кажется, я перебрала. Отвезите меня, пожалуйста, домой.

— Ну, что ж, — улыбнулся Кажлаев. — Моя машина стоит у подъезда. — Он подозвал официанта, расплатился. Встал, подошел к Ире, помог ей подняться.

Ира пошатнулась и, с трудом выговаривая каждое слово, произнесла:

— Придется вам свою машину подать прямо сюда, к столу.

— Лучше я донесу тебя к ней, — сказал он и, обхватив девушку, легко поднял на руки.

— Нет-нет, это шутка, — попробовала она отстраниться, поняв, что перешла какую-то грань и он воспринял ее легкомысленную игру вполне серьезно.

Но Кажлаев крепко держал ее. Ничего не соображая, она обняла его за шею, опустила голову на плечо. Его темно-синий «Опель» действительно был припаркован в двух шагах. Бережно поставив девушку на ноги, Кажлаев открыл переднюю дверцу, усадил ее в салон, быстро обошел машину, сел за руль. Ира назвала свой адрес. Чувствовала она себя отвратительно: подташнивало, голова кружилась, она плохо представляла, что происходит. Слова Кажлаева доносились до нее, будто это в лесу, она с трудом вникала в их смысл и, чтобы не выдать своего состояния, поддакивала ему. А он говорил, что ей непременно надо выпить сейчас хорошего, горячего чая, мол, сразу станет лучше. Заваривать такой чай может только настоящий мастер, каким и является ее покорный слуга. Поэтому они заедут к нему домой, где ей и представится случай попробовать этот чудодейственный напиток. Кажлаев еще о чем-то рассказывал, но она уже не слышала. Глаза слипались.

Подъехав к дому, он поставил машину на стоянку, затем поднял Ирину на руки. Она воспринимала действительность в полусне, все расплывалось, как в тумане. Войдя в квартиру, Кажлаев уложил девушку на диван, подошел к телефону, набрал номер. Сказал всего два слова:

— Она у меня, — и положил трубку.

Тимур Кажлаев знал, что делал. Вскипятив воду, круто заварил чай, налил в большую чашку до половины и долил виски. Подошел к дивану, поцеловал девушку в открытую шею. Она подняла веки, попробовала оттолкнуть его, стала подниматься. Он отстранился, помог ей сесть.

— Ну, что ты испугалась? — легонько провел ладонью по ее волосам. — Я пытался тебя разбудить, даже похлопал по щеке, — ничего не помогало. Тогда решил поцеловать в шейку. Ты сразу проснулась. Теперь знаю, как тебя разбудить.

— Где я, почему не у себя дома? — Ира обвела глазами комнату.