Обратный счет - Марина Зосимкина Страница 56

Вошел повар. Игорь даже сразу не смог вспомнить, кто стоит в дверях, а это, оказывается, повар. Временный, он им с Дашкой еду готовил, вместо заболевшей Эльвиры. А потом. Потом Игорь оказался в больнице.

«Зачем он здесь? — подумал про повара Игорь. Потом догадался. Хочет получить свою зарплату. Нужно отправить его к Пахомову.

Повар подошел ближе, остановился. Заговорил.

Как только повар заговорил, Игорь вспомнил, что тот повар был немой. Игорь совсем запутался. Тогда, значит, это кто-то другой?

— Ну, здорово, Баскетболист, — произнес повар хриплым голосом Бэтээра, а потом сдернул парик. И залез сардельками пальцев за плотные щеки, чтобы вытащить изо рта какую-то белесую гадость. Марлю, что ли? Или вату? А потом помассировал всей пятерней нос и отодрал от него, поочередно с каждой стороны, два лоскута неизвестно чего, цвета кожи и противно дрожащее. И оказался полностью Бэтээром.

— Здравствуй, Макс, — сказал Игорь напряженно. — Ты классно готовишь. У тебя ко мне дело?

Макс Стычкин по прозвищу Бэтээр сказал:

— Хреново выглядишь, Баскетболист. Тебе, наверно, гонят, что хорошо, только не верь, врут, подонки. Выглядишь, как труп.

— И чего же тебе от трупа нужно? Пойди в мой дом и возьми, что хочешь. Разве у тебя нет ключа, стряпуха? — проскрипел Баскетболист, не отводя взгляд.

Макс хищно усмехнулся.

Годы на зоне не прошли понапрасну. Его пирожки и пельмени кум ставил на стол, когда приезжали проверяющие из Москвы. Кулинарной премудрости учил Макса желчный и мстительный зэк Филимонов по прозвищу Филин, который отбывал за бытовуху. Борзой был, кого-то порезал, соседа, что ли. Лагерный начальник, прознав, что тот работал на гражданке шеф-поваром в ресторане, сразу же назначил его готовить жратву для себя. Филину потребовался подручный, и он присмотрел Макса. Филин не был падлой. Сволочью был, но падлой не был. Он заставлял Бэтээра готовить, когда ему в лом самому было возиться со стряпней. Так и натаскал.

А сосед Стычкина по нарам, которого все звали Гаврей, хоть лет тому было под шестьдесят, в минуту тщеславного откровения научил менять внешность простыми приемами. Гавря на воле имел хорошую специальность, он ловил на бабки лошар, желающих погнуть пальцы перед друганами, и толкал им всякое фуфло под видом костей тиранозавра или статуй древних божков из окаменевшего дерьма мамонта. При такой работе без умения перевоплощаться Гавря долго на этом свете не задержался бы.

Когда Макс понял, что от Баскетболиста ему ничего добром не обломится, он решил выкрасть у него план лабиринта. Вот просто так, взять и выкрасть у скурвившейся сволочи каракули, которые тот выводил, прижав к покрытой зеленой плесенью холодной стене старый замызганный блокнот.

Макс выследил тетку, которая каждый день приходила в Игорькову квартиру наводить чистоту и готовить, и позвонил в дверь ее хаты. Дура открыла, Бэтээр ввалился. Он был спокоен, так как знал, что тетка живет одна, соседи подсказали.

Денег у него оставалось немного, но он отдал ей половину из того, что осталось, пообещав столько же потом. Он сказал ей: «Ментам сольешь — потом найду и урою», и как аргумент показал наколку на руке.

Одуревшая экономка часто кивала головой, потом все же спросила, а зачем это Бэтээру нужно, но тут же прикусила язык.

— Не парься, мамаша, — сказал ей Стычкин, — ничего твоему буржую не сделается. И потом, разве у тебя есть выбор?

В его присутствии женщина набрала номер работодателя и забубнила, зажав нос двумя пальцами, что свалилась с высокой температурой. И что непременно пришлет на эти дни себе замену. «Это очень хороший повар, он прекрасно готовит, а остальное я все сама потом переделаю, хорошо? Игорь Павлович, хорошо? Вы не обидитесь? В агентство не сообщите? Этот повар тоже из агентства, но это как бы… частным порядком», — волновалась экономка, чувствуя себя последней гадиной.

Макс все продумал и взвесил. Баскетболист его давно не видел, да и зона людей меняет. Но кое-какие меры принять все-таки стоит, воспользовавшись бесплатными советами Гаври. А вот голос…

Придется побыть немым.

И Бэтээр вошел в дом бывшего друга, и его не узнали. Хороший грим и хороший парик. Целых два дня, с утра до вечера, он находился в квартире один, но так и не смог найти то, ради чего все это затеял, то, на что надеялся, как на свой последний шанс.

Он был уверен, что Врублевский не станет доверять такие секреты компьютеру. Компьютеры ведь часто взламывают. Значит, следует искать тот самый старый блокнот или вырванный листок из него. Но где? Макс все перерыл. Не в банковскую же ячейку запрятал записи Баскетболист? Если так, то дело тухлое, ему никогда до него не добраться.

Потом надежда вновь засветила, когда Бэтээр вспомнил про старую кожаную папку на молнии, с клацающим замочком на боку, которую видел у Баскетболиста еще в Редникино, и эта затертая коричневая папка попадалась вчера Максу на глаза. Он ее даже открывал, а потом отбросил в сторону, придурок, не прощупав хорошенько подкладку. Мог Игорек прятать записи в ней? Однозначно. Именно в ней он их и прятал.

Но, когда Макс, опомнившись, кинулся ее искать, чтобы проверить догадку, он ее не нашел, папка исчезла! Кто мог ее взять? Феликс Зубов, который тоже не признал в умственно отсталом поваре Макса? Кстати, что общего у Врублевского и этого шакала? Зубов всегда был гнидой, только Баскетболист этого не замечал. Хотя, может, замечал, да ему было это по фигу, они особо никогда не корешались.

Зубов здесь крутится с каким-то своим резоном, о той истории он знать ничего не может. А если эта папка ему понадобилась просто как тара для переноски каких-нибудь бумаг? Вот это вряд ли. Такой распальцованный фраер погнушается даже на пути от подъезда до машины держать подмышкой потертое старье.

Значит, взяла сеструха. А зачем? Зачем молодой девке потертое старье?

Когда свирепый от неудачи Бэтээр в десятый раз шмонал Игорьковы книжки, в кабинет ввалилась помянутая сеструха. И как он не расслышал, что она в квартире?! Блин. Хотя.

Макс решил ее допросить. Не надо размахивать бритвой, не надо тыкать в розетку утюг. Достаточно одной крепкой оплеухи, а потом включить погромче музыку, и девка сообразит, что музыка для того и нужна, чтобы ее воплей не услышали соседи.

Девка, конечно, все ему моментально выложила, тараща круглые испуганные глаза. Все просто. Утром она сунула в эту папку свой нетбук, который был нужен ей в тот день на работе. В спешке она не нашла ничего более подходящего, и только. А нетбук, который так и оставался лежать в той папке, она забыла на даче друга, куда поехала сразу после работы. Просто поехала и просто забыла.

Макс ругнулся. Теперь еще за город пилить.

Но он решил быть последовательным и поехал. Вскрыть смешные дверные замки не составило труда, и папку он увидел сразу же, на стуле возле дивана. Только не было в ней ничего, кроме этого долбанного нетбука. Ни в боковых отделениях, ни за подкладкой, нигде. Он порезал ее в лоскуты, пытаясь найти потайной карман с лежащими внутри него ломкими от времени полосками бумаги, и, не найдя ничего, отбросил лохмотья в сторону, а потом кинул нетбук на пол и в бешенстве хрястнул ногой, обутой в тяжелый ботинок, по серо-розовой клавиатуре идиотской «пудреницы».