Зависть - Сандра Браун Страница 56

— Сколько лет вы уже женаты?

— Без малого два года.

— А дети у вас есть?

— Нет.

— Почему?

Марис бросила на него сердитый взгляд, и Паркер в притворном испуге выставил перед собой ладони, словно защищаясь:

— Ты права, это чересчур личный вопрос. Если ты бесплодна…

— Я не бесплодна.

— Значит, это он стерилен?

Марис сделала движение, словно собиралась снова встать с ящика, и Паркер умоляющим жестом сложил руки на груди:

— Хорошо, хорошо, не будем говорить о детях, только не уходи! Обещаю, что этой темы я больше касаться не буду. — Он немного помолчал, словно приводя в порядок свои мысли. — Итак, ты каждый день встречалась с Ноем на работе и в конце концов втрескалась в него по уши… — резюмировал он после небольшой паузы.

— Не совсем так, — поправила Марис. — Говоря откровенно, я «втрескалась» в него гораздо раньше — еще до того, как мы с ним встретились.

— Как это? — удивился Паркер.

— Я прочла его книгу.

— «Побежденного»?! — невольно вырвалось у Паркера.

— Так ты ее знаешь? — обрадовалась Марис. — Ах да, конечно, снова та статья… Я припоминаю — там писали, что Ной является автором нашумевшего бестселлера.

— Да, в статье об этом писали, — кивнул Паркер. — Но я читал «Побежденного» раньше, когда книга только вышла.

— Я читала ее, наверное, пятьдесят раз!

— Надеюсь, ты шутишь? — мрачно спросил Паркер.

— Нисколько! Я очень люблю эту книгу. Ее главный герои стал для меня идеалом мужчины. Я грезила о нем буквально днями напролет…

— Ты склонна к романтическим мечтаниям? — перебил Паркер.

— А кто из нас не мечтает? — пожала плечами Марис. — По-моему, в этом нет ничего удивительного.

— Возможно, но только для тебя. Что касается меня, то мои фантазии обычно таковы, что о них не очень-то прилично распространяться. Впрочем, тебе бы я мог рассказать…

— Нет, ты неисправим!

— Именно так сказала моей матери моя учительница начальной школы.

— Когда…

— …Когда в третий раз застукала меня в туалете, где я испытывал свою любимую игрушку.

— Пожалуй, я не стану спрашивать, что это была за игрушка.

— Да, уж лучше не спрашивай… Так на чем мы остановились?

— На Сойере Беннингтоне.

— Ах да… Твой любимый литературный герой, он же предмет твоих романтических грез… Знаешь, мне это кажется немного странным.

— Что именно?

— Что он тебе так понравился. Ведь он же совершенно криминальный тип!

— Просто вор и убийца.

— Вообще-то, в нашей стране воровство и убийство считаются общественно опасными преступлениями.

— Но его поступки можно оправдать — ведь он мстил за свою жену и сына. Я рыдала в три ручья над теми страницами, где описано, как он находит их тела. До сих пор, когда я перечитываю «Побежденного», у меня в этом месте слезы наворачиваются на глаза. — На лице Марис появилось мечтательное выражение. — Сойер суров и безжалостен со всеми, кроме Шарлотты, — продолжила она. — Их любовь настолько сильна, что против нее бессильна даже смерть. Когда Сойера линчевали за его преступления, он думал о…

Марис неожиданно смутилась и, не договорив, слегка пожала плечами.

— Извини, — сказала она. — Я, кажется, увлеклась. Теперь ты, наверное, считаешь меня дурой, но… Я действительно очень люблю эту книгу.

— Ты говоришь о ее героях так, словно они — живые люди, — заметил Паркер, и Марис кивнула:

— Да. Ной описал их так живо, с таким мастерством, что перестаешь думать о них как о вымышленных персонажах. Иногда я даже начинаю по ним скучать. Тогда я открываю книгу на любой странице, читаю подряд несколько абзацев, и мне сразу начинает казаться, будто я побывала у них в гостях.

— Помнится, по этому роману даже сняли фильм.

Марис кивнула:

— Да, но это была такая чушь, что… Словом, книга намного лучше. Впрочем, я не виню ни режиссера, ни продюсеров — на мой взгляд, экранизировать такие вещи практически невозможно. Ты, наверное, знаешь, что критика назвала «Побежденного» лучшим историческим романом после «Унесенных ветром»?..

— Да, это серьезный комплимент, — сказал Паркер.

— И, по-моему, вполне заслуженный.

— А что еще написал твой муж? — поинтересовался Паркер.

— В том-то и дело, что ничего… — Оживление внезапно оставило ее, а взгляд потух. — Ной участвовал в подготовке «Побежденного» к изданию и настолько увлекся процессом, что… В общем, он решил, что его призвание не литература, а книгоиздание. Наверное, его можно понять. Когда твой первый роман производит такую сенсацию, невольно начинаешь бояться, что следующая книга будет намного хуже. Как бы там ни было, Ной больше не пробовал писать. Только недавно… Взгляд Паркера неожиданно стал внимательным и острым.

— Он снова взялся за перо?

— Да. Ной даже купил небольшую квартиру в Челси и оборудовал там кабинет, чтобы работать спокойно, без помех. И, сказать по правде, я этим очень довольна.

Но особенно довольной она не выглядела. На лбу Марис появилась неглубокая вертикальная морщинка, неподвижный взгляд уперся в замусоренный пол. Интересно, задумался Паркер, сознает ли она, насколько выразительна ее мимика. Скорее всего — нет, иначе бы она лучше за собой следила.

После небольшой паузы он спросил:

— Ну а кроме Сойера Беннингтона?.. Были у тебя еще какие-нибудь любимые герои?

Марис улыбнулась.

— Были, конечно, и даже несколько, но… Сойер Беннингтон затмил их всех.

Подавшись вперед, Паркер спросил так тихо, что его было едва слышно за шумом дождя по крыше:

— Скажи, Марис, ты уверена, что влюбилась именно в автора, а не в главного героя книги?

Ее лицо сделалось сердитым, как грозовая туча, но это выражение тотчас исчезло. Криво улыбнувшись, Марис кивнула:

— Справедливый вопрос — особенно после того, что я тут наговорила о Сойере Беннингтоне. Многие писатели рассказывали мне, что читатели часто отождествляют их с героями понравившихся книг и бывают весьма разочарованы, когда убеждаются, что автор — совершенно обычный человек. Сплошь и рядом случается, что писатель не соответствует представлениям, которые сложились о нем у читателей благодаря созданному им литературному герою. Исключения из этого правила есть, но они так редки, что их можно пересчитать по пальцам. Например, Шерлок Холмс и Конан-Дойль — вот один из немногих примеров, когда автор и его герой вполне достойны друг друга, хотя, по мнению некоторых литературоведов, сэр Артур был куда более интересным и разносторонним человеком, чем знаменитый сыщик. А представь себе сутулого, хилого очкарика с гнилыми зубами и желтым лицом заядлого курильщика, который строчит что-то вроде саги о Тарзане… Я уверена, что встреча с таким субъектом разочарует любого читателя, который рассчитывает увидеть нечто совершенно противоположное…