По сценарию мафии - Майкл Коннелли Страница 50

После задержки на пятьдесят минут в «Макдоналдсе» они добрались до Лас-Вегаса за четыре часа. Завернули в аэропорт Маккарана, поставили машину в гараж и достали из багажника свои кейсы и сумки. Пока Эдгар ожидал на улице, Босх зашел в зал и у стойки «Херца» взял напрокат автомобиль.

Когда они приблизились к зданию полицейского управления Метро, было уже почти половина пятого. В помещении Босх увидел сидящего за столом Айверсона – тот разговаривал с Бакстером. Айверсон улыбнулся, но Босх не обратил внимания и направился в кабинет Фелтона. Капитан занимался бумагами. Босх постучал в открытую дверь и вошел.

– Босх, куда вы запропастились?

– Работал.

– Это и есть ваш прокурор?

– Нет, это мой напарник Джерри Эдгар. Прокурор прилетит утром.

Эдгар и Фелтон обменялись рукопожатием, но капитан продолжал смотреть на Босха.

– Можете ему позвонить и передать, чтобы не беспокоился.

Босх испытующе взглянул на капитана. Теперь он сообразил, почему улыбался Айверсон. Что-то происходило.

– Капитан, у вас всегда в запасе сюрпризы, – промолвил Босх. – Что на сей раз?

Фелтон откинулся на спинку стула. На столе перед ним лежала потухшая сигара, один конец был изжеван и в слюне. Капитан схватил ее и зажал между пальцами. Он явно играл – старался вывести Босха из себя. Но тот не клюнул на его удочку.

– Ваш приятель Гошен пакует чемоданы.

– Он не стал возражать против экстрадиции?

– Да, начал соображать, что к чему.

Босх сел на стул напротив капитана, Эдгар – справа от стола.

– Дал отставку адвокату Микки Торрино и нанял своего. Не бог весть какая замена, но по крайней мере парень станет блюсти его интересы.

– С чего он так поумнел? Вы рассказали ему о результатах баллистической экспертизы?

– А как же. Взял за шкирку и объяснил, что счет не в его пользу. И еще показал, как мы превратили его алиби в дерьмо. Вот так-то, Босх. Мы не просиживаем штаны. Трудились вовсю, чтобы сломать для вас парня. Он утверждает, будто в ночь на пятницу не покидал кабинет, пока не ушел в четыре домой. Мы обследовали его кабинет и выяснили, что там имеется задняя дверь. Он мог свободно покинуть клуб. Никто не видел его с тех пор, как ушел Тони Алисо, вплоть до четырех, когда Гошен закрывал дверь. Вполне достаточно времени, чтобы успеть завалить Тони и вернуться последним рейсом. На его беду одна девица, которая танцует под именем Модести, сцепилась с другой и пришла на нее пожаловаться. На стук ей никто не открыл. Она обратилась к Гусси, заявила, что хочет видеть босса. Тот ответил, что босса сейчас нет. Это произошло около полуночи.

– Что сказал по этому поводу Гусси?

– Ни черта. Мы и не ждали. Но если он запрется и решит обеспечить Гошену алиби, его легко смешать с грязью. У Гусси судимости начиная с седьмого класса школы.

– Хорошо, забудем о нем. Что с Гошеном?

– Мы его вытащили и объяснили, чем располагаем. Предупредили, что его время на исходе. Пора принимать решение. И он его принял. Сменил адвоката – это явный сигнал. Он готов к сотрудничеству. Следовательно, он наш. Он, Джой Маркс и еще несколько крупных бандитов города. Наш – самый крупный улов из этой компашки за десять лет. Все будут довольны.

Босх встал. Эдгар последовал его примеру.

– Во второй раз мне удружили. – Босх сдерживался изо всех сил. – Надеюсь в третий не собираетесь? Где Гошен?

– Остыньте, Босх, – отозвался капитан. – Мы делаем общее дело.

– Он здесь или нет?

– В комнате для допросов. Когда я туда заглядывал, с ним был Уэйс. Алан Уэйс – его новый адвокат.

– Гошен сделал заявление?

– Разумеется, нет. Уэйс сообщил нам условия: никаких переговоров, пока его не перевезут в Лос-Анджелес. Иными словами, он отказывается от протеста против экстрадиции и вы забираете его с собой. А там старайтесь – колите. С завтрашнего дня мы вне игры. До того момента, когда вы приедете за Марксом. Мы вам поможем. Я давно ждал этого дня.

Босх покинул кабинет, не проронив ни слова. Миновал помещение детективов, не оглянувшись в сторону Айверсона. И повернул в дальний коридор, куда выходили двери комнат для допроса. Поднял откидной щиток на маленьком окошке камеры и увидел Гошена в синем тюремном комбинезоне за столом и напротив – плюгавого человечка в костюме.

Он постучал в стекло, подождал и открыл дверь.

– Адвокат? Мы можем поговорить в коридоре?

– Вы из Лос-Анджелеса? Вовремя.

Адвокат поднялся. Босх бросил взгляд на Гошена. Великан был прикован наручниками к столу. Прошло не более тридцати часов с тех пор, как Босх видел его, однако Люк Гошен изменился до неузнаваемости. Плечи обвисли, в глазах пустота – так смотрят в ночь, стараясь угадать будущее. Он как будто не замечал Босха. Детектив подождал, когда Уэйс выйдет, и притворил дверь.

Адвокат был примерно того же возраста, что и Босх. Аккуратная прическа, ровный загар. Босху показалось, что у адвоката на голове парик. Он носил очки в золотой оправе. За несколько секунд Босх успел составить мнение о нем и решил, что Гошен сделал правильный выбор.

После нескольких слов приветствия Уэйс приступил к делу:

– Мой клиент не станет протестовать против экстрадиции. Однако, детектив, действовать следует быстро. Мистер Гошен не чувствует себя в безопасности даже под замком в полицейском управлении Метро. Я надеялся, что у нас появится возможность отправиться в путь до слушания. Но теперь слишком поздно. Завтра в девять утра я буду в суде – это оговорено со здешним прокурором мистером Липсоном. В десять вы можете везти моего клиента в аэропорт.

– Постойте, адвокат! – вступил в разговор Эдгар. – Откуда такая спешка? Потому что Люк узнал о результатах баллистической экспертизы? Или потому, что об этом дошло до Джоя Маркса и он решил, что ему лучше обрубить концы?

– Ему ведь легче сделать это здесь, чем в Лос-Анджелесе, – добавил Босх.

Уэйс посмотрел на них так, словно перед ним возникли неизвестные доселе формы жизни.

– Мистер Гошен понятия не имеет ни о каком обрубании концов. А я со своей стороны надеюсь, что это всего лишь ваша излюбленная тактика запугивания. Мой клиент знает одно: ему пытаются приписать преступление, которого он не совершал. Мистер Гошен намерен сотрудничать с полицией, но не здесь, а в другом месте. Лос-Анджелес – единственный приемлемый вариант.