Чарующая улыбка валькирии - Алена Винтер Страница 5

– Мне жаль, – произнес он скорее для себя, чем для жены. – Франческа, завтра утром вы с Гвидо уезжаете из Рима.

– Что? – с обидой и недоумением посмотрела она на него. – Куда?

– Во Флоренцию, к твоему дяде. Я уже договорился о переводе Гвидо в другую школу. Да и для тебя Феличе нашел работу. Ваш отъезд не обсуждается.

Франческа присела на краешек стула и сложила руки у груди.

– Альдо, что произошло?

– Все в порядке.

– Тогда почему мы должны уезжать в такой спешке? А ты?! Ты остаешься?

Альдо кивнул. Он взял половник, который Гвидо положил на тарелку, и облизнул его.

– Соус вкусный. Необычный, – причмокнул он губами. – Я остаюсь. Это не надолго, обещаю. А сейчас мне нужно уйти. Когда вернусь, помогу собрать вещи.

Альдо дотронулся пальцами до блестящих локонов и притянул жену к себе. Она доверчиво прижалась к его груди, понимая, что спрашивать ни о чем не следует. Нужно лишь верить и делать то, что говорят.

* * *

Спустя час Альдо Кондотти подъехал к старинному особняку восемнадцатого века, окруженному высоким каменным забором. У ворот его встретила охрана, которая после тщательной проверки пропустила машину во двор. Едва Альдо остановился у ступенек, как к машине подошел высокий мужчина и вежливо открыл дверцу.

– Сеньор Моретти просил передать, что он в библиотеке, – сказал мужчина и наклонил голову вперед.

Альдо кивнул и стал подниматься по ступенькам. В доме он ориентировался легко, поэтому уже спустя несколько минут стоял перед дверьми библиотеки. Он стукнул два раза по деревянной поверхности и прошел внутрь.

Карло Моретти окруженный клубами сигаретного дыма читал газету у огромной настольной лампы. В ее свете, искаженном плавающими белыми сгустками дымчатой массы, он выглядел еще более зловещим, чем обычно. Темные тени причудливо играли на его лице, кожа на вид стала очень смуглой, волосы были чернее ночи, нос казался еще длиннее и тоньше, только губы остались прежними, такими же хищными и красными. Карло поднял глаза на Альдо и улыбнулся.

– Мне бы в кино играть, не так ли? – он приподнял подбородок и рассмеялся.

– Ты и так живешь, как в кино, – возразил Альдо. – Вернее, твоя жизнь – это кино.

Он подошел к столу и протянул руку. Карло ответил на приветствие. Его пальцы были теплыми и мягкими. Альдо с удивлением подумал о том, что Карло умеет вселять в него спокойствие. Легкое пожатие руки, и все тревоги как рукой снимало.

– Я проведу тебя к Лука.

– Как он? – спросил Альдо, и в голосе его почувствовалось волнение.

– Сегодня лучше, чем вчера, – Карло понимающе похлопал его по плечу. – Утром давление подскочило. Перепугались к чертям! А к вечеру все пришло в норму. Даже пытался подшутить надо мной. Ты нервный, Альдо.

– Тебе кажется. Я такой же, как всегда.

– Ну, я же говорю, что ты нервный, – улыбнулся Карло.

Альдо улыбнулся следом. Пожалуй, впервые он так искренне и весело улыбался. Они остановились перед массивной дубовой дверью комнаты Лука.

– Выпьешь со мной позже?

– Конечно, – сказал Альдо.

В комнате было тихо и темно. Пахло лекарствами, но не противно, как в больнице. Это был слабый запах мяты, валерианы и еще нечто неуловимого, как могут пахнуть только медикаменты. Альдо потянулся к включателю, и через мгновение в комнате стало светло.

– Здравствуй, Альдо, – произнес Лука, повернув голову в его сторону.

– Здравствуй.

Альдо сделал несколько шагов вперед и остановился, с горечью посмотрев на Лука. Тот неподвижно сидел в инвалидном кресле. Одет он был просто, но элегантно, в легкие светлые брюки и рубашку. На ногах были туфли под цвет брюк. И яркий шарф на шее. Лука всегда выглядел изящным и стильным. Жаль, что он сам этого не видел. Альдо перевел взгляд на обожженное лицо. Когда-то Лука был красив, а сейчас на него невозможно смотреть без содрогания. Шрамы от ожогов стали намного светлее, но покрывали собой все лицо. Огонь расплавил кожу, превратив ее в пористые рубцы со страшным рисунком. Сплавил веки, выжег глаза, обезобразил шею. Да, внешне Лука вызывал отвращение. Он знал об этом, и это терзало его. В довершение ко всему Лука не мог ходить, оставаясь беспомощным. Невозможность двигаться бесила его не менее чем слепота. Именно поэтому моментами он был крайне озлоблен, но быстро остывал, понимая, что раздражением и отчаянием ничего не изменишь.

– Альдо, – неровные губы растянулись в улыбке, – не стой на месте. Присядь.

Альдо кивнул и потер подбородок. Затем вспомнил, что Лука не видел его кивка и сказал:

– Я сажусь в кресло.

Лука рассмеялся.

– Ты ведешь себя, как Карло. Тот тоже комментирует свои действия. Я подхожу к окну, я открываю окно, окно открыто. Твою мать! Холодно! Все, окно закрыто.

Альдо рассмеялся.

– Сеньор Моретти всегда отличался учтивостью и искрометным чувством юмора.

– Ты прав. Но порой он перегибает палку, – Лука наклонил голову вперед. – Сегодня, например, он особенно надоедлив. За день задал тысячу вопросов о моем самочувствии.

– Он беспокоится о тебе. И я беспокоюсь. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Давай, закончим с разговорами обо мне и перейдем к другой теме. Когда ты вылетаешь?

– Завтра в двенадцать.

– Вы не изменили порядок?

– Нет, – Альдо прокашлялся. – Все в силе. Первая тройка – Итенберг, принц Афдал, Дагомиров.

Лука дотронулся ладонями до обожженного лица. Он глубоко вздохнул и внезапно обмяк в кресле. Альдо подскочил к нему и подхватил на руки.

– Карло! – закричал он.

– Что случилось? – влетел в комнату Карло и, увидев бесчувственное тело на руках у Альдо, повернулся к охраннику. – Доктора Риццо сюда. Немедленно!