Змеиная верность - Анна Акимова Страница 5

Николашины жили у Лизы и Людмилы за стенкой, их семейная жизнь была у девушек на виду и на слуху. Лиза удивлялась, как могли пожениться и столько лет существовать вместе столь разные люди: рафинированный интеллигент Валера и выпускница торгового училища Света – неказистая, приземистая, грубоватая.

Каждый вечер за стенкой звучал громкий, раздраженный голос Светы, временами срываясь на крик. «Лесопилка на дому», – цитировала Лиза старую комедию. Иногда там билась посуда, иногда хлопала дверь, и Валера надолго уходил курить на черную лестницу. Ходили слухи, что Света колотит Валеру всем, что попадет под руку. Правда это или нет, было неизвестно, но вот то, как Света надела Валере на голову детский горшок с жидким содержимым, Лиза и Людмила однажды видели сами.

Лиза и Людмила, можно сказать, дружили с Николашиными «домами». Супруги частенько забегали к ним в гости, но всегда порознь. Валера заходил поговорить о «роковом-загробном-неземном», а Света любила посидеть, попить чайку, поделиться общежитскими сплетнями и поучить Лизу и Людмилу жизни.

В последнее время Валера почти не заходил, «лесопилка на дому» работала громче, что-то не ладилось в Валериной жизни больше обычного. Видимо, поэтому в тот день бредущий впереди Валера выглядел особенно пришибленным.

Лиза и Людмила переглянулись, неслышно догнали Валеру и хором громко заорали:

– Ага-а, попался!!!

Валера вздрогнул. Даже не вздрогнул, а содрогнулся всем телом и резко обернулся. Лиза увидела бледное до синевы лицо, страх, тающий в глазах, и подумала, что шутка не удалась.

– Ты чего нервный такой? – преувеличенно весело спросила она. Разглядев свежие порезы на щеках, она стала уводить разговор в сторону:

– Ты почему порезался? Мы же тебе электробритву подарили…

Действительно, на последний день рождения Валера получил в подарок от лаборатории электробритву «Браун».

– На нее Витька банку варенья пролил, – вяло махнул рукой Валера. – Пропала бритва.

Бледность потихоньку сходила с его лица, страх в глазах исчез, осталось лишь привычное уныние.

– Бритву надо Сашечке Грачеву отнести, – вмешалась Людмила. – Он ее разберет, помоет и снова соберет, будет работать как новая. Сашечка все может починить.

– Отнесу, – так же вяло пообещал Валера.

Да уж, если человек живет так, что у него банка варенья вынуждена соседствовать с электробритвой, не стоит спрашивать, отчего он «веселый такой».

Обычно до института Лиза с Людмилой добегали за пятнадцать-двадцать минут, в компании же с Валерой плелись почти вдвое дольше, но Лиза не жалела. Утро, хоть и прохладное, было таким солнечным, молодая листва и трава на газонах были такими свежими, праздничными, птицы пели так весело, что под крышу совсем не хотелось. Идти бы так и идти через весь город и дальше, туда, где лес, река и много неба. А работа… ну, подождет.

Когда они, свернув с проспекта, подходили к старинному трехэтажному зданию института, Людмила сказала:

– Ой! Там у нас что-то случилось!..

Лиза и сама уже видела толпу сослуживцев, тревожно гомонящую перед входом в институт. Люди стояли группками, о чем-то переговаривались. В здание почему-то никто не заходил. Лиза поискала глазами своих.

Федька Макин стоял в компании Саши Грачева и Бахрама Магомедова. Вертлявый Федька, размахивая руками, взблескивая очками, тряся пегими длинными волосами, что-то возбужденно говорил Саше. Бахрам угрюмо молчал. Здесь же была и молоденькая лаборантка Динара, миниатюрная татарочка, хорошенькая, как кукла. Задрав голову, она снизу-вверх смотрела на парней со жгучим любопытством и ужасом.

Неподалеку от них маленький Ивануткин курил, уставившись в землю, как будто искал там что-то.

Немного наособицу стояли директор института Герман Юрьевич, его заместитель Метельчук и Зоя Евгеньевна Болдина. Директор о чем-то расспрашивал Зою Евгеньевну, та пожимала плечами и отрицательно качала головой.

Отдельно от всех стояла Ада Лещова, помощник ученого секретаря, странная девушка в длинном темном плаще, с распущенными прямыми волосами, падающими на лицо. Она чему-то затаенно улыбалась.

– Пашечки нет, – испуганно пискнула рядом Людмила. – Может, это с ним что-то случилось?

Лиза внимательнее оглядела толпу. Действительно, Петракова не было видно.

– Не паникуй, – сказала она Людмиле. – Сейчас все узнаем, – и направилась к Федьке, Бахраму и Саше.

– Привет, ребята, – сказала она. – Что тут у нас произошло?

Федька оглянулся на нее и на подошедших следом Людмилу и Валеру Николашина, кивнул и указал на Сашу.

– Вот, пусть Санек расскажет, из первых рук…

Саша, старательно уводя глаза от Лизы, рассказал, что, судя по всему, что-то случилось с вахтером Михалычем. Дверь заперта изнутри, а Михалыч не открывает и не отзывается. А перед этим он позвонил Метельчуку и сообщил, что нашел в подвале мертвую Лену Кашеварову.

– Ленку?! – хором ахнули Лиза и Людмила.

Саша кивнул и добавил, что этому никто не верит, и непонятно, как Ленка ночью оказалась в подвале, и что ищут Петракова, но у того ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечают.

Людмила побледнела и вцепилась в Лизин рукав.

– Еще говорят, что Михалыч в подвале змею видел, – снова подал голос Саша Грачев. – Вот Бахрама прямо с постели подняли, даже побриться не дали…

Бахрам Магомедов, невысокий смуглый крепыш, был действительно сильно небрит и выглядел совсем несчастным. Он был герпетологом, то есть специалистом по змеям, и в институте отвечал за их содержание. Если по подвалу ползала змея и если эта змея была причиной смерти Кашеваровой, Бахрама ждали крупные неприятности.

– А почему никто ничего не делает? – удивилась Лиза. – Надо, наверное, дверь ломать!

– Полицию ждут, – объяснил Саша. – Без них нельзя…

Быстрыми шагами, на ходу нажимая кнопки мобильного телефона, подошла Зоя Евгеньевна.

– Господи, что творится… Здравствуйте, девочки! Кто-нибудь знает, как Кашеварова там оказалась? Дина?

Динара испуганно затрясла головой:

– Нет! Нет! Она мне ничего не говорила! Ничего!

– Но вы же всегда вместе, целыми днями, – настаивала Зоя Евгеньевна. – Неужели она тебе ни слова не сказала? Вы уходили вчера вместе?

Но Диночка все так же трясла головой:

– Нет! Она сказала, что задержится на полчаса. Я ушла, а она осталась. Я ничего не знаю!

Зоя Евгеньевна оставила ее в покое и повернулась к Ивануткину:

– Иван Иваныч! Может быть, вы что-нибудь знаете?

Ивануткин бросил окурок и носком элегантного башмака втер его в землю. Потом подошел поближе.

– Нет, Зоя Евгеньевна, к сожалению, Ивануткин ничего не знает. Ивануткин может только предполагать…