Странная привычка женщин - умирать - Лариса Соболева Страница 5

— Принесите пакет, — сказала Жанна. — Два. Бутылку я тоже заберу.

После таких потрясений домой поехала на такси, предварительно позвонив на работу и предупредив, что сегодня она уже не придет, приболела.

Мама, открыв дверь, шарахнулась, ибо дочь влетела в квартиру как ураган, бросила на стол пакеты, упала на диван.

— Что случилось? — испуганно пролепетала мать.

— Мне предложили потрясающую работу, — сообщила дочь. — С испытательным сроком. За этот срок будут платить… тысячу долларов, а потом… страшно выговорить… Я не буду говорить, чтобы не сглазить…

— Да что за работа? За что платят такие деньги?

— Мам, я не поняла. Но это хорошая работа, потому что за нее столько платят.

И ни слуху ни духу несколько дней! Сто тысяч, поманив заоблачными высотами, уплывали, возвращая Жанну на старушку Землю. Наверное, эти двое так развлекаются: ищут дурочек вроде Жанны, представляются миллиардерами, рисуют сказочные перспективы, а потом исчезают, наслаждаясь произведенным впечатлением. Может, таким образом они возвышаются в собственных глазах, а по сути — у обоих основательно пробита крыша? Мало ли шизофреников свободно разгуливает по городу? А она, глупенькая, поверила, раскатала губы на сто тысяч… Не сообразила поинтересоваться: деньги-то обещали, а за что? За какую работу столько платят и кто добровольно расстанется с богатством? Быть этого не может. Но сто тысяч… поманили, обманули. Ну, попадись теперь эта парочка Жанне!

И попались. Сами приехали к спортивному клубу. У Жанны коленки подкосились, когда увидела знакомый джип и пошла к нему, как загипнотизированный кролик устремляется в пасть удава. Нет, сто тысяч увидела в толстых пачках, на них и взяла курс.

— Вы согласны? — спросила холодная леди.

— Да, — выпалила Жанна, хотя собиралась набить себе цену, то есть поломаться.

— Тогда напишите фамилию, имя, отчество полностью.

Жанна настрочила в записной книжке, которую протянула Эмма, отдала. Та захлопнула дверцу джипа и… Жанна осталась одна. Ни полслова больше! Что за люди? Куда влезла Жанна? Она села в троллейбус и всю дорогу взвешивала — рисковать или не рисковать? Ну, в конце концов, ничего страшного не произошло, авось не произойдет, а кто не рискует…

Ей дали два дня на сборы. Билет на поезд привез Ростислав Матвеевич и дал… тысячу долларов! Деньги подкрепили в Жанне уверенность, что дело серьезное, рискнуть стоит. Конечно, роились мысли, что ее куда-то завлекают обманом. В бордель? И кто столько платит за то, чтобы заманить в бордель? Девушкам, которых определяют в проститутки, вообще не платят, сто раз читала, передачи на эту тему смотрела. Главное, паспорт надежно спрятать и деньги на обратную дорогу. Все, решено, она поедет.

Жанна написала заявление на отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам. Уж за месяц она разберется, что почем. Хозяин фирмы, где Жанна исправно трудилась, остался недоволен, пригрозил увольнением.

— Увольняйте, — согласилась она.

Так, назад дороги нет. Это к лучшему, меньше сомнений будет. Маму огорчила тем, что теперь будет жить в другом городе. Но когда мама получила половину суммы, чуть в обморок не упала:

— Боже мой! Жанна! Где взяла?

— На новой работе выдали.

— Но… раз там столько платят, значит, фирма серьезная. Тебе нужно приодеться…

— Не волнуйся, я себе оставила.

— Тогда… куплю Вике босоножки…

— Мама, пожалуйста, не трать с ходу все. Вдруг мне не понравится на новой работе, а со старой я уволилась. Потерпи, пока не получу следующую сумму, сразу вышлю тебе половину.

— Девочка моя, — прослезилась мать, — тебе пора обустраивать свою жизнь. Мы уж тут сами… Господи, как же повезло…

Да, повезло, и крупно. Одно слегка омрачало радость: Жанна так и не знала круг своих обязанностей, да и, вообще, чем она будет заниматься. Сомнительно, чтобы за удовольствие еще и платили. Тут что-то не так…

— Все, хватит, — приказала она себе, собираясь в дорогу.

Хорошо хоть дома никого не было, сестры и мама отправились за продуктами в дорогу, поэтому терзаний и метаний Жанны не видели. Она плюхнулась на стул, схватилась пальцами за виски:

— Сомнения только мешают. Хорошо, не поеду. И что будет? Работы у тебя, Жанночка, теперь нет. Что ты будешь делать? С мамой цветочки клеить на гробы и продавать их на рынке? Не хочу! Я могу заработать сто тысяч и заработаю их, чего бы мне это ни стоило.

Мама, Вика и Зойка отправились провожать ее на вокзал.

Поезд. Сто лет Жанна не ездила на поезде, можно сказать, совсем не ездила. Один раз, когда на областной олимпиаде среди школьников заняла первое место и была премирована турпоездкой в Москву. Тогда-то и села впервые в поезд с остальными победителями различных олимпиад в плацкартный вагон, а больше не приходилось ездить, кроме как на электричках. Сестры вообще никуда не выезжали, даже в лагеря, поэтому прыгали на перроне, словно это им предстояло отправиться в интересное путешествие. Говорят, раньше билеты были недорогие, люди ездили куда хотели. Жанна живет сегодня, если за билет предстоит выложить ползарплаты — какие уж тут поездки?

Все четверо протискивались в узком коридоре к купе, добрались, девчонки повизгивали, выражая восторг, а мама наказывала звонить чаще. Жанна уложила вещи, вышла на перрон, до отхода поезда оставались считаные минуты.

— В туалет пойдешь, сумку с собой бери, — наставляла дочь мать. — Съешь сначала скоропортящиеся продукты, а копчености на завтра оставь.

— Завтра я буду уже на месте, — улыбнулась Жанна.

— Неизвестно, как там тебя встретят, не голодать же… Ой, Жанна, поезд сейчас тронется. Ну, иди, родная…

Прощальные поцелуи. Жанна запрыгнула в вагон. Поезд поехал. Мама и девчонки отдалялись… пропали.

Вот и все. Назад дороги нет.