Экстрасенс - Мария Семенова Страница 5

Девица закончила и снова включила запись рок-группы.

Николай вполуха продолжал слушать музыку и думал о том, что опять рухнула надежда на финансирование его большой работы. Хотя на бумагах и стоит резолюция Пояркова, да что теперь от нее толку. Опять же – одно дело, когда слышишь об убийстве незнакомого человека, и другое – когда только что у него в кабинете рассказывал про свои работы.

Движение было редким, и, когда догнавшая их машина стала мигать дальним светом, по-видимому требуя уступить дорогу, Николай Николаевич сказал негромко:

– Тебе надо, ты и обгоняй.

Неожиданно, густо забрызгав грязью боковые стекла, машина, которая оказалась японским джипом, стала и в самом деле их обгонять, а потом, заняв место впереди едва ли не у самого бампера, резко затормозила, встав слегка под углом к оси шоссе. Мысленно матерясь, Николай мгновенно выжал до упора педаль тормоза и почувствовал небольшой, но все же толчок своего бампера о джип. Вот и кончилось едва забрезжившее везение. Не хватало ему только разборки на загородном шоссе с владельцами крутого автомобиля.

Он еще не успел прийти в себя, как с обеих сторон от джипа уже бежали к ним двое парней с автоматами.

– Пригнись! – тихо, но резко скомандовал пассажир. И в то же мгновение едва скрипнула задняя дверь, через которую, как понял Николай, пассажир и вывалился из машины.

Парни в камуфляже – может, милиция, а может, какой-нибудь СОБР, ОМОН, кто их разберет, – подскочили один к лобовому стеклу, другой к заднему и наставили на Николая автоматы. Он пригнуться не успел, а теперь прятаться было поздно и глупо.

Передний, встав в узком пространстве, которое отделяло японский джип от «копейки», что-то скомандовал. Николай хотя и не расслышал, но понял по кивку головы: «Выходи из машины».

Приключение усугублялось тем, что владельцы обладали повышенными правами. Если это какой-нибудь ОМОН, дальше начнется то, что он несколько раз видел со стороны: носом в борт, руки на крышу, и дотошный повальный обыск.

В машине у него ничего запретного не было, вот только сосуды с образцами культур не стали бы вскрывать – прощай тогда месячный труд. И все же он открывал дверь с малой надеждой: вдруг просто проверят документы и сразу отпустят. Тем более что вмятины на их железе бампер наверняка никакой не оставил, только коснулся. Хотя, если у пассажира, не дай Бог, что-нибудь не в порядке, тоже начнется мутота…

Но не успел он вылезти из машины, стараясь ногами не попасть в желтую жижу, как лицо того, что стоял с автоматом на изготовку у лобового стекла, исказилось и он истошно заорал:

– На снег, сука! Голову в землю, жри грязь!

– Извините, мы торопились в аэропорт… – начал было Николай Николаевич, но его прервал еще более истеричный выкрик:

– На снег, говорю, сука!

А дальше Николай Николаевич услышал короткую автоматную очередь и ощутил, как несколько пуль пролетели совсем рядом с ухом.

Он уже собрался послушно бухнуться в лужу: лучше промокнуть в грязной жиже, чем оказаться замоченным пулей ни за что ни про что, прямо здесь, по дороге в аэропорт, как вдруг рядом со стрелявшим то ли омоновцем, то ли бандитом, словно из-под машины, мгновенно вырос пассажир. А дальше Николай с удивлением обнаружил, как пассажир обнимает парня в камуфляже, будто самого дорогого родственника.

– Все ложитесь! – истерично завизжал другой парень, от заднего бампера. – Стрелять буду!

Но было уже поздно.

В следующую секунду Николай услышал треск, так трещит под ногой ломающийся сухой сук, и одновременно – ошалелый вой. Автомат у переднего парня отвалился в сторону и упал на землю. Сам же он завис над лобовым стеклом, с правой рукой, согнувшейся в месте, где ей сгибаться не положено. А потом головой вперед, закручиваясь в воздухе над крышей машины словно снаряд, полетел прямо в своего напарника. И оба они рухнули позади машины.

«Ой, нарываюсь! – только и подумал Николай. – Если это менты, то все, пропал!»

Однако, пока пассажир в три немыслимых прыжка перелетел к копошащимся в грязи парням в камуфляже и встал над ними, сам он успел на всякий случай быстро подобрать валяющийся автомат. И, нацелив его на обоих парней, стал приближаться.

– Молодец, возьми и этот, – сказал пассажир спокойно, придвигая к нему ногой автомат второго, так, как если бы придвигал окурок.

Оба парня лежали, уткнувшись носом в землю, распластав руки по грязи, Николай даже не смог бы различить – кто из них был только что у лобового стекла, а кто сзади. Один из них негромко подвывал от боли, а другому пассажир наступил ногой на плечо, вминая одни суставы в другие, и тот просительно заканючил:

– Не убивай, а, мужик! Не убивай, слышь! Как человека прошу.

– Просил дед бабку, пока не помер, – проговорил пассажир и кивнул Николаю. – Сделай милость, поставь джип как следует и возьми ключи. Они у нас пехом пойдут, если разговаривать станут. Не то – вон свалка, раскопают весной, что собаки не догрызли.

Теперь Николай уверился, что это – никакой не ОМОН, а обыкновенные бандиты. Тоже, конечно, не подарок. Да и пассажир его – явно не простой морячок, а непонятно кто и с кем. Ему же, Николаю, лучше бы от всех уголовных этих игр быть подальше. Он уже свою порцию баланды похлебал.

– Не надо бы мочить, а?! – робко предложил он. – Лучше свяжем и к столбу. У меня буксирная веревка есть.

Теперь, когда страх отошел, он почувствовал, как противно у него задрожало колено. Да и голос тоже.

На его предложение пассажир не ответил, но обратился к парням:

– Поговорим? Или собачьим говном охота скорее стать?

Николай Николаевич решил, что ему лучше сходить к джипу, который так и стоял под углом на дороге с невыключенным двигателем. Он сунул пассажиру в протянутую руку автомат, а со вторым отправился к бандитскому автомобилю.

По-видимому, парни говорить согласились, потому что Николай Николаевич услышал, как попутчик спрашивает со спокойной иронией:

– Интересно было бы знать, на кой хрен мы с другом вам понадобились?

Ответа он не услышал, потому что как раз засунул голову в чужую машину. Ничего подозрительного на ее сиденьях вроде бы не было. Лишь играла музыка. На той же волне, что и в «копейке».

В джипе за рулем Николай Николаевич не сидел ни разу, и это не уменьшило страха. Очень осторожно, чтобы не повредить чужую дорогую машину, он выжал сцепление и стал выправлять машину. А когда поставил на обочину, заглушил двигатель и вернулся с чужими ключами в кармане, то услышал пассажира, который говорил вполне мирно, даже, пожалуй, с юмором:

– Лопухнулись вы, пацаны.

И, не поворачиваясь к Николаю Николаевичу, просто услышав его шаги, пассажир попросил:

– Сделай милость, протри задний номер.