Евгений Кушнарев: под прицелом - Андрей Кокотюха Страница 5

Подавитесь!

Закрыв багажник, Кирилл затолкал винтовку под переднее сиденье. Ничего. Далеко прятать не нужно. Чтобы обыскать машину, ее нужно остановить. А в свете последних событий останавливаться Самохвалов не собирался. Пускай дорогу хоть грузовиками перекрывают – не возьмут, прорвемся…

Теперь он знал свою программу-максимум. Она состояла всего из трех пунктов. Первый – добраться до Харькова. Второй – найти тех, кто его подставил. Третий – узнать зачем и определить тяжесть наказания в зависимости от услышанного.

Вот и трасса. Вырулив на асфальт, Кирилл прибавил скорость.

День сегодня выдался пасмурным. Сумерки в январе обычно наступали сразу после четырех, так что до них оставалось чуть меньше двух часов. Однако мрачная погода больше напоминала ранний вечер, нежели середину январского дня.

У первого же поворота Самохвалов засек темно-серый «бумер», прижавшийся к обочине. Машина просто стояла, казалось, ожидая кого-то. Если бы авария или какая другая дорожная неприятность, водитель ходил бы рядом, факт. Обострившееся чувство близкой опасности заставило Кирилла еще прибавить скорость – поворот он прошел, взвизгнув шинами.

Едва он отъехал от БМВ метров на двести, автомобиль двинулся с места и пристроился в хвост к его «Жигулям».

Самохвалов еще прибавил. Преследователь не отставал, но и обгонять не собирался. Хотя «бумер» легко мог «сделать» несчастный «жигуленок», он явно не собирался идти на обгон. «Похоже на психическую атаку», – подумал Кирилл и не сдержался, процедил вслух сквозь зубы слова артиста Бабочкина, вернее – того самого, с детства любимого Чапаева:

– Хрен с ней, давай психическую…

Проехав еще немного, Кирилл резко ударил по тормозам. Идущий сзади «бумер» тоже демонстративно остановился. Что и требовалось доказать. Они даже не скрывали своих намерений, не шифровались, не прятались от него. Движение на трассе сегодня было не особо оживленным, за все время в противоположную сторону, к лесничеству, проехало не больше десятка машин, а обогнали Самохвалова и того меньше. До их поединка никому не было дела.

Кирилл снова поехал вперед. БМВ двинулся следом. Километров десять – и опять завизжали тормоза. Преследователь тоже остановился. Скрипнув зубами, Кирилл вышел из машины, громко хлопнув дверцей.

– Ты! – Он ткнул указательным пальцем в сторону «бумера». – Слышь, ты, сволочь! Выходи! Иди сюда, мудак! Иди, поговорим! Чего надо? Чего тебе надо?!

Никакой реакции. Противник не принимал вызова. Он даже не собирался показывать лицо.

Поняв бесполезность своих действий, Самохвалов снова сел за руль, рванул с низкого старта. Стрелка спидометра уверенно полезла вверх, до отметки «100», так же уверенно пересекла ее, подбираясь к цифре «120». Покосившись в зеркальце заднего вида, Кирилл убедился – преследователь по-прежнему не отстает, хотя и соблюдает дистанцию.

Больше стрело́к не останавливался, уверенно двигаясь по направлению к Харькову.

Машину ГАИ впереди он увидел неожиданно.

Скорость сбрасывать не стал, гаишники стремительно приближались. Они топтались у машины, словно ожидая именно этого нарушителя – отморозка на «Жигулях» восьмой модели, который имеет наглость мчаться по трассе, будто здесь сейчас проходит автопробег, ралли среди любителей, гонки на приз никому не известного спонсора.

Они имеют право тормознуть его за превышение скорости. Попросить документы, обыскать машину, ссылаясь на какие-то свои ориентировки. Кирилл был почему-то уверен: эти двое даже готовы найти в салоне винтовку. И искренне надеются, что задержанный окажет сопротивление работникам милиции.

Тут ребята были правы.

Один из гаишников, театрально помахивая жезлом, сделал несколько шагов наперерез, приказывая остановиться. Второй тем временем поправил на плече автомат, укороченную версию «калаша». Засвисти еще, придурок…

По встречной спокойно ехала фура. Вот она поравнялась с гаишниками…

До боли прикусив губу, почувствовав на языке соленую кровь, Кирилл Самохвалов резко вывернул руль влево, вылетая на встречку и проскакивая просто перед фурой. Перепуганный водитель затормозил, машинально вывернувшись влево, чтобы принять возможный удар не прямо в лоб. «Жигули» обогнули фуру, на полной скорости съехали с трассы, нырнули под прикрытие грузового фургона и вылетели на трассу уже с другой стороны, оставив позади и гаишников, и «бумер», и фуру.

В зеркальце Кирилл увидел: из кабины фуры выскочил водитель, пытаясь что-то сказать гаишнику с жезлом. Но тот оттолкнул водилу – не до тебя, мол. БМВ остановился неподалеку, из машины по-прежнему никто не выходил. Другой гаишник рванул с плеча автомат и даже собрался послать вдогонку очередь, но напарник ударил по стволу, опуская его вниз, что-то крикнул, размахивая руками, и сунулся в салон служебной машины. Наверное, объявляет о нарушителе по радио или сообщает кому-то в частном порядке: «жигуль» остановить не удалось, за рулем – крепкий орешек.

Если погоня начнется, то через минуту, не раньше. Те, кто готовил капканы, не учли одного: дичь могла их просчитать. Не до конца, но достаточно для того, чтобы прорваться, получить фору и подумать, как быть дальше.

Кстати, старший сержант Самохвалов, вы ведь еще не вырвались. Оторвались – но не вырвались. Со стороны Харькова трассу очень быстро закупорят, машина у вас приметная, а о вашем норове преследователи теперь оповещены.

Отсюда вывод: «колеса» надо бросать.

Убедившись, что от преследователей он пока оторвался, Кирилл свернул с трассы и погнал к ближайшей лесополосе. Морозы зимой в последнее время редкость, грунтовая дорога превращалась под колесами в грязь, но, видно, теперь удача была на стороне Самохвалова. До посадки он добрался быстро, укрылся за деревьями, и вовремя: по трассе, ревя сиреной и угрожающе сверкая мигалками, пронесся в сторону города знакомый гаишный «опель». А еще минут через пять в ту же сторону проследовал фантомный «бумер».

Погоню нужно пропустить вперед. Действовать можно только минут через тридцать. Как действовать – Кирилл еще не решил. Нашел сигареты в кармане, закурил. Вспомнил о термосе с кофе, лежащем в бардачке. Достал, встряхнул сосуд – наполовину полный, плещется. Налив сладкого и крепкого кофе в крышечку, Самохвалов пригубил, поморщился: горячий напиток попал на прокушенную губу. Облизнув языком поврежденное место, Кирилл посмотрел на часы, закурил, сделал глубокую затяжку, откинулся на спинку сиденья.

Неделю назад в его жизни тоже не было праздника.

Только Кирилл Самохвалов и подумать не мог, что все обернется именно так… Оказывается, он не совсем понял, на что подписался…