Душа-потемки - Татьяна Степанова Страница 5

Пошли по длинному пустому коридору недостроенного нового трехэтажного особняка на окраине Переделкина в двух шагах от знаменитого кладбища – участок в полгектара за огромным забором – кричи, не кричи.

– Видели, какой винный погреб Борис Маврикьевич отгрохал? – спросил Марк, оборачиваясь.

– Нет, не показал, не похвалился. И запасы уже есть?

– А как же, вот прошу, – Марк по пути небрежно толкнул одну из дверей – лестница крутая вниз, в подвал, а там темнота. Щелкнул выключатель. Гость любопытный сунулся в проем – поглядеть, какие там винные стеллажи в этих хоромах, и в этот момент Марк легко (выглядело это очень даже легко), но с невероятной силой толкнул его вниз. И гость полетел по лестнице вверх тормашками, ударяясь всем своим жирным телом, задом, брюхом, бульдожьим лицом, затылком в бетонные ступеньки.

Марк сбежал вниз. Жертва лежала на спине, он наклонился, сгреб за грудки, одновременно наступив (пока еще не сильно) на промежность. Встряхнул безжалостно, встряхнул еще, еще.

Гость застонал, открыл глаза, они выкатились из орбит – хотел подняться, оттолкнуть, но руки Марка сомкнулись как клещи.

– Достаточно или еще?

– Ты что делаешь?!

– Я спрашиваю – тебе достаточно или еще хочешь?

Гость, ошалевший от боли, опять было попробовал сопротивляться – крепкий, полный сил мужик, но…

– Пусти, скотина… больно же… ой, больно…

Марк рванул его вверх, прислоняя к холодной бетонной стене подвала.

– Звони своему нотариусу и оформляй сделку, Шеин устал ждать, ты его утомил своей несговорчивостью, – Марк нашарил в кармане брюк гостя сотовый.

– Пошел ты знаешь куда!

– Я поеду сейчас к тебе домой, а ты останешься здесь. Я заберу из дома твою дочь… девке твоей сколько лет? Восемнадцать? Уже? Ничего, в самый раз, пора, пожила свое, – Марк усмехнулся. – У нее ведь билет на самолет, сегодня на Крит улетает загорать. Так вот я ее отвезу в аэропорт.

– Она с тобой никуда не поедет!

– Со мной? Со мной поедет любая куда угодно. Посмотри на меня… она поедет со мной. И ее долго, очень долго не хватятся, потому что у нее билет на самолет и тур за границу. И тебя не хватятся, братан-то твой с тех пор, как паралитиком заделался, ни бэ ни мэ ни кукареку.

– В зоне сдохнешь!

– Никто ничего не узнает.

Гость стиснул зубы.

– Ладно, как скажешь, – Марк зажал в руке его сотовый и наотмашь ударил гостя по лицу. – Как скажешь, папаша…

– Зачем… зачем он ему? Мой магазин? Здание старое… чего он добивается, чего хочет?

– А он разве не сказал?

– Нет, – гость закашлялся, кровь из разбитого носа попала ему в рот.

– Ну, тогда я не знаю. Считай, что он просто хочет твой магазин. А я еду за твоей Натальей.

– Нет! Давай телефон… вот падла, – гость скрипел зубами, кашлял. – Давай я позвоню, только дочку не трогайте. Забирайте, чтоб вам пусто было. Если б брат не заболел, мы бы вам…

– Вы бы тогда оба имели экскурсию в наш винный погреб. – Марк сунул ему телефон, отошел, встал – широкоплечий, прямой, ноги расставлены. Очень современный – в дорогих ботинках и белой рубашке от Пола Смита он отчего-то очень смахивал сейчас на гестаповца. – Звони, отец, и подписывай бумаги. Получай бабло. И молись своему богу… что я сегодня добрый.

Гость начал набирать номер на мобильном, но руки его тряслись, и набор срывался.

– Рифму не подскажешь? – спросил Марк вдруг как ни в чем не бывало. – Рифма в стихе не шла, из-за тебя вот так и не придумал. К слову «магнолия»… Вертится в голове.

Гость глянул на него… Кровь из разбитого носа залила ему подбородок и грудь. На том конце наконец-то ответил нотариус: «Алло».