Пленники старой Москвы - Анна Князева Страница 5

– А я живу в десятой квартире, – сообщила Инна Михайловна. – Милости прошу, заходите.

– Спасибо!

– Когда переезжаете?

– Как только закончим ремонт.

– Вы уже начали? – осведомилась старуха.

– На днях начинаем.

Катерина поднялась на второй этаж, подошла к своей двери, которая, как ей показалось, сохранилась со времен строительства дома.

«Нужно отреставрировать», – подумала она, отомкнула дверь и вошла в квартиру.

Протянув руку, чтобы включить свет, передумала. Постояла в темноте, затем прошла в комнату, открыла окно и села на подоконник. Оглядев двор, заметила двоих мужчин, входящих в подъезд. Катерина соскочила с подоконника и побежала к двери.

Первым в квартиру вошел невысокий мужчина лет тридцати в футболке и джинсах.

– Виктор Тищенко, архитектор.

Второй, такой же невысокий, в спецовке, стал оглядывать стены и между делом представился:

– Исаев Олег. Прораб.

Катерина включила свет. Тищенко предложил:

– Давайте осмотрим квартиру. Пока Олег делает замеры, мы с вами обсудим условия договора, и вы расскажете мне свои пожелания.

– Условия договора обсудите с мужем, – сказала Катерина. – Со мной – только дизайн.

– Тогда идемте смотреть.

Они переходили из комнаты в комнату. Казалось, Тищенко не слишком себя утруждал. Исаев, напротив, что-то измерял, щупал, осматривал. Потом наконец сказал:

– Никакой перепланировки здесь не получится. Все стены в этой квартире – несущие.

Тищенко подошел к стене и похлопал по ней рукой.

– Неужели?

– Все до единой.

– Мне не нужна перепланировка. Я ничего не хочу здесь менять, – заметила Катерина.

– Вот и хорошо, – сказал архитектор и посмотрел на ее руки. – План квартиры у вас с собой?

– У мужа.

– Значит, все, что касается документов, обсуждать только с ним?

В этот момент из коридора послышался голос прораба.

– Идите сюда!

Катерина и Тищенко пошли на его голос.

– Смотрите, – Исаев показал на дверь соседней комнаты. – Здесь был засов.

Приглядевшись, Катерина увидела замазанный краской прямоугольник с дырками от шурупов.

– В соседней двери точно такой же.

– Здесь была коммуналка, – Катерина повторила слова риелтора.

– Тогда почему засов со стороны коридора?

– Этого я не знаю. С замками та же история, закрываются ключом только снаружи. – Она решила обсудить то, что по-настоящему ее волновало. – Вам не кажется, что здесь чем-то пахнет?

– Запах? – переспросил прораб. – А что вы хотите? Дом старый. В таких домах необходимо вскрывать полы и все вычищать.

– Что вычищать?

– Если коротко, – Тищенко решил сам все объяснить, – это особенность старых домов. В Питере, например, та же история. Там в блокаду, зимой канализация не работала. Случалось, истощенные люди вырезали дырки в полах и справляли туда нужду.

Катерина пожала плечами.

– В Москве блокады не было.

– Зато была революция. В те годы канализация не работала. В барские и купеческие квартиры вселялись люмпены, которые без зазрения совести гадили в подпол, а не в ведро, которое нужно выносить во двор.

– Тогда будем вскрывать, – она согласилась.

– По-любому, – кивнул Исаев. – С этого и начнем, поскольку перепланировки не будет.

– Подпишем договор, тогда начинай. – Тищенко пригласил Катерину вернуться в комнату. – Давайте поговорим о дизайне. Если мы друг друга поймем, через неделю привезу готовый проект. Кстати… – он поднял глаза и осмотрел потолок. – Как насчет потолочной лепнины? Будем сохранять или сбиваем? Если реставрировать – это намного дороже.

– Сохранять, – сказала Катерина. – Всю – сохранять. И еще: входную дверь хотелось бы реставрировать.

– Зачем вам такая рухлядь?

– Она – неотъемлемая часть этого дома. Мне бы не хотелось, чтобы квартира утратила душу.

Тищенко улыбнулся.

– И здесь я с вами согласен. Хотя вот что для меня удивительно… – Он выглянул из окна, потом посмотрел на нее. – Как может понравиться этот двор? Простите, что говорю вам об этом, в Москве за те же деньги есть варианты получше.

Катерина тоже посмотрела в окно, потом объяснила:

– Мои родители были военными, и мы часто переезжали из города в город. Самый счастливый кусок моего детства прошел в питерской коммуналке. Наши окна выходили в такой же двор.

– Понимаю… – Тищенко на мгновение задумался. – Что ж, приступим к работе?

Обсуждение предстоящего ремонта прошло при абсолютном и взаимном понимании. Катерина точно знала, чего хотела, Тищенко все улавливал на лету. На подоконнике собралась небольшая стопка эскизов, которые он мастерски сделал в ходе беседы. Катерина внимательно их просмотрела и, кажется, осталась довольна.

Когда все было закончено, архитектор взял номер телефона Германа Трубникова.

– Прошу не затягивать и позвонить ему завтра, – сказала Катерина и поинтересовалась: – Когда начнете работать?

Прораб остановился в прихожей.

– Я могу хоть завтра начать. Свободная бригада есть и сейчас.

– Сначала договор, а потом работа, – напомнил им архитектор.

– И все-таки прошу, начните быстрее!

– Обещаю: на следующий день после подписания договора начнем ваш ремонт.

Мужчины попрощались и вышли. Собираясь закрыть дверь, Катерина увидела, что из соседней квартиры на нее смотрит Инна Михайловна.

– Простите, могу я к вам заглянуть?

– Прошу вас, – Катерина отступила в прихожую. – Буду рада. Только вот угостить ничем не смогу.

– Насчет угощения не волнуйтесь. Чай попьем у меня… – Инна Михайловна торопливо зашла в квартиру и словно в изнеможении застыла. – Боже мой… Боже мой!

– Что такое?

– Вы просто не представляете! – с чувством сказала старуха. – Я не была здесь целую вечность!

Не зная, что на это ответить, Катерина решила дождаться, пока Инна Михайловна снова заговорит.

– В пятьдесят втором году квартиру перегородили стеной, и нашей семье отдали три комнаты в противоположном крыле. Получилась полноценная двухкомнатная квартира. Из третьей комнаты отец оборудовал кухню и санузел. Но в этой части квартиры я не была с тех самых пор. По этому коридору я бегала маленькой. – Инна Михайловна показала на ближайшую дверь: – А здесь жила абажурщица Александра Филипповна… – Она тихо и печально спросила: – Позволите мне дальше пройти?