Сломленные - Мартина Коул Страница 5

— Итак, Мило, надеюсь, ты догадываешься, о чем я хочу тебя спросить?

Он впервые взглянул ей в глаза и нервно улыбнулся, показав редкие желтые зубы.

— Мне нужен адвокат.

Она усмехнулась:

— Рассказывай, Мило. Похоже, ты человек бывалый.

Бангор сидел несколько минут молча — видимо, думал. На Кейт это произвело приятное впечатление, так как сначала ей показалось, что думать он не умеет.

— Я никогда не трогал дрянного мальчишку, — сказал он наконец. — И если эта стерва хочет все свалить на меня, то передайте ей, что я сломаю ее поганую шею.

Кейт подняла брови:

— Передать слово в слово или немного смягчить?

Бангор запальчиво произнес:

— Она обращается с ними как с рабами. Таким, как она, нельзя разрешать даже собаку заводить, не то что детей.

— Ты говоришь как специалист по уходу за детьми. А теперь, пожалуйста, расскажи мне, что ты делал вчера после обеда.

Мило презрительно рассмеялся:

— Я даже не могу вспомнить, вставал ли я.

Ее покоробила нахальная нотка в его голосе.

— Лучше постарайся все вспомнить, парень. Тебе следует крепко подумать, пока я ищу тебе адвоката.

Бангор сразу опомнился, и это порадовало Кейт.

— Я никогда не трогал этого дрянного мальчишку. Поверьте мне.

Она улыбнулась:

— Тебе придется постараться убедить меня в этом. Как-никак, ты находился в квартире, значит, ты первый подозреваемый. Кто-то сделал такую пакость с ребенком, и я намерена узнать, кто, черт возьми, это был. Понял?

Мило покорно кивнул и вдруг показался ей таким молодым, таким уязвимым… Кейт почувствовала совершенно неуместную жалость к нему, к Регине, ко всем людям с искалеченными судьбами, которых она ежедневно встречала.

Она выключила магнитофон и вышла из комнаты.

Патрик Келли потягивал бренди, пытаясь преодолеть страх. Его старый приятель и компаньон лежал мертвым в клубе, которым они вместе владели. Патрик чувствовал, что в клубе без его ведома творились какие-то темные делишки. Иначе зачем понадобилось убивать Микки?

Келли уставился на Броутона:

— Ну ладно, говори, что за дела здесь творились?

Томми пожал плечами:

— Я не знаю. Клянусь, не знаю.

Патрик залпом допил бренди и рявкнул:

— Не води меня за нос! Сегодня у меня плохое настроение.

Броутон промолвил:

— Ты же знаешь, Пэт, какой он был. В последнее время он устраивал здесь скандалы каждый день. Господи, ведь у него и кличка такая — Драчун. Разве этого не достаточно?

Патрик не мог ничего возразить. Микки и впрямь вечно со всеми скандалил — с матерью, братьями, женой, подругами, даже с партнершами в танцах… При этом из бесчисленных свар он почти всегда выходил победителем.

Да, выдержки и такта Микки недоставало. Но все знали, как он относился к слабым. Он любил задирать окружающих, но если кому-то приходилось туго, то Микки первый бросался на выручку. Он мог горы сдвинуть ради товарища. Даже ради того, которого недавно побил.

Патрик ничего не мог понять.

— Как насчет танцовщиков? — спросил он. — Не появлялись ли здесь какие-нибудь ревнивые мужики?

Броутон покачал головой:

— Не думаю. Танцовщики, конечно, очень разные, Пэт, ты сам знаешь. Некоторые — хорошие парни, а некоторые — дрянь. Как обычно. Ничего такого, из-за чего можно свернуть шею. Конечно, стычки с танцовщиками бывали, но этого следовало ожидать. Микки их ненавидел. Я думаю, что он немного ревновал. Некоторые из них — настоящие красавчики. Мы и сейчас приглашаем их.

— Может, появлялись какие-нибудь странные типы, на которых ты обратил внимание?

Броутон задумался на несколько секунд.

— Только Джемми О’Луглин. Но они с Микки вроде бы дружили. Джемми был здесь вчера. Заплатил за девицу и трахнул ее в офисе. Обычное дело.

Патрик вытаращил глаза:

— Трахнул в офисе? В моем офисе?

Броутон смутился:

— Ну, Пэт, будь справедливым. Я не мог спорить с Микки, ведь правда же?

— Какая наглость! Хорошо, что Микки помер, а то я сам сделал бы из него котлету!

Стараясь перевести разговор на другое, Броутон сказал:

— Подожди-ка, Пэт. Я скажу тебе, кто еще был здесь на прошлой неделе. Лерой Холдингс. Ты знаешь, высокий такой, торговец наркотиками… Они с Микки крепко повздорили.

Патрик издал тяжелый вздох:

— Я понял, кого ты имеешь в виду. Из-за чего они сцепились?

Броутон снова поднял руки с мольбой:

— Не знаю, Пэт. Не могу тебе сказать.

Патрик медленно покачал головой:

— Ты, конечно, парень себе на уме, но ты прилично имеешь от меня. Ты должен быть моими глазами и ушами в этом клубе. Так что лучше выкладывай все, что знаешь. Таким образом мы сможем сильно сократить наш разговор, а Микки вынести еще до того, как остынет его тело.

Броутон обиделся. Его лысая голова заблестела от пота, а мощное тело напряглось от подавляемого гнева.

— Не надо со мной так, Пэт, я сделал все, что мог. Микки был далеко не простым партнером.

Патрик немного смягчился и ворчливо объяснил:

— Я знаю, но ситуация очень непростая. Мой приятель и партнер по бизнесу отдал концы, а у меня сегодня вечером обед с полицейским. Помнишь Кейт, мою старушку, любовь всей моей проклятой жизни? Такая новость ее взбодрит, конечно. Ведь считается, что я покончил со всеми малопочтенными делами. Хорошо, что мы еще не женаты, а то мне пришлось бы уже через неделю оказаться в суде по делу о разводе.

Эстелла слушала их вполуха. Патрик вдруг вспомнил про нее и обернулся. Она сидела за стойкой с бутылкой бренди и пачкой «Мальборо».

— Хорошо устроилась, да? Может, тебе еще бутерброд дать?

Вилли почувствовал, что Пэт сейчас взорвется, и поспешил вмешаться:

— Надо бы поскорее сообщить в полицию. Чем дольше мы будем тянуть с этим, тем больше придется объяснять. Сообщи и отправляйся домой. Они могут с тобой потом связаться, и ты изобразишь удивление. Таким образом ты останешься в стороне.

Патрик согласился.

— Я не собирался сам влезать в это, Вилли. — Он достал из кармана бумажник и протянул несколько купюр Эстелле: — Возьми и не болтай.

Сводня с готовностью кивнула и слезла со стула. Когда она уже подходила к двери, Пэт произнес ей вслед:

— Если я узнаю, что ты сказала хоть слово, я лично отрежу тебе язык, слышишь?